Я учился в аспирантуре. Коненчо, это решение было принято от противного, как и многие решения, принимаемых парнями младше 27 лет в нашей стране. Как бы там ни было, со статусом аспиранта началась и преподавательская работа в университете.
Все время, что я провел в этой роли, мне было не комфортно в классических академических рамках: жесткие нормативы оформления исследования, которые напрочь исключают меня как человека из этой работы. В общем, все, что мною тогда было написано, не вписывалось и не принималось на кафедре. "Вы пишете какой-то научпоп, Максим", – так и закончил аспирантуру со справкой.
Сейчас, конечно, насмотревшись всякого по миру, я понимаю, что тогда со мной все было норм, просто не то место, не то время, не те люди, наверное. Пока я тут погружаюсь в тему городской антропологии и автоэтнографии, нахожу очень интересные формы и исследований, и подачи таких исследований.
Например, статья Tara Earls Larrison из университета Иллинойса, написанная в 2010 году в виде поэмы:
"This poem represents an autoethnographic reflection of my experiences as a participant-observer in a graduate-level qualitative research course. Infusing words of the participants along with my own self-reflective understanding of the dialogical and experiential processes of the classroom space, the poem attempts to evoke response and encourage tact understanding. Through experimental writing, my effort seeks to capture the emotional resonance that exists when understanding and human connection intersect. I hope to offer a glimpse into understanding the pedagogical processes which encourage insight and reflective practice and where learning and growth take form."
Читаю и думаю, вот если бы да кабы увидел я такой материал в нужное время, не мучался бы, что я не подхожу системе со своими поисками нужной формы выражения, о чем я думаю.
#исследования
Все время, что я провел в этой роли, мне было не комфортно в классических академических рамках: жесткие нормативы оформления исследования, которые напрочь исключают меня как человека из этой работы. В общем, все, что мною тогда было написано, не вписывалось и не принималось на кафедре. "Вы пишете какой-то научпоп, Максим", – так и закончил аспирантуру со справкой.
Сейчас, конечно, насмотревшись всякого по миру, я понимаю, что тогда со мной все было норм, просто не то место, не то время, не те люди, наверное. Пока я тут погружаюсь в тему городской антропологии и автоэтнографии, нахожу очень интересные формы и исследований, и подачи таких исследований.
Например, статья Tara Earls Larrison из университета Иллинойса, написанная в 2010 году в виде поэмы:
"This poem represents an autoethnographic reflection of my experiences as a participant-observer in a graduate-level qualitative research course. Infusing words of the participants along with my own self-reflective understanding of the dialogical and experiential processes of the classroom space, the poem attempts to evoke response and encourage tact understanding. Through experimental writing, my effort seeks to capture the emotional resonance that exists when understanding and human connection intersect. I hope to offer a glimpse into understanding the pedagogical processes which encourage insight and reflective practice and where learning and growth take form."
Читаю и думаю, вот если бы да кабы увидел я такой материал в нужное время, не мучался бы, что я не подхожу системе со своими поисками нужной формы выражения, о чем я думаю.
#исследования
"Партиципаторный музей" – настольная книга коллег нашей лаборатории. Я читаю ее по капле, в промежутках между статьями для исследования и книжками по драматургии.
Нина Саймон написала ее в 2010, Ad Marginem издали на русском в 2017 – я очень рекомендую вам ее почитать, если хочется больше понять, как можно мыслить про музейные пространства. На самом деле, идея партисипаторности – тренд нашего времени, это слово можно прикладывать к чему угодно.
Например, партисипаторное (соучаствующее) проектирование – когда пространства в городе создаются совместно с будущими пользователями. Работает эта идея и в образовании – та же концепция конструктивного выравнивания (constructive alignment) учит нас согласовывать разработанную учебную программу с той аудиторией, которая пришла на курс.
Грубо говоря, есть курсы как произведение искусства – хочешь не хочешь, а надо подстраивать себя под них, лезть из кожи вон. Однако игривость нашего времени диктует и иные формы взаимодействия с контентом (и в музейном пространстве, и в литературе, и в обучении) – нужна интерактивность и соучастие. Такой курс как лента социальной сети: есть понятный функционал и интерфейс, но контент каждому свой и пользовательские стратегии различаются.
Нина Саймон цитирует исследование 2008 года, где описано, как разные аудитории пользуются социальными сетями. Исследователи разделили вовлеченные в соучастие онлайн-аудитории на шесть категорий:
1. Создатели (24 %), которые создают контент, загружают видео, пишут блоги;
2. Критики (37 %), которые пишут рецензии, оценивают контент, добавляют комментарии в соцсетях;
3. Собиратели (21 %), которые накапливают ссылки и собственно контент для личного или общего потребления;
4. Участники (51 %), которые имеют аккаунты в социальных сетях (Facebook, LinkedIn);
5. Зрители (73 %), которые читают блоги, смотрят видео на YouTube, посещают социальные сети;
6. Не участвующие (18 %), которые не посещают социальные сети
И эта схема в моей голове отлично проецируется на курс, который адаптивен к своей аудитории. Я не говорю об онлайн курсах и всяких платформах, скорее, о том, что такой взгляд должен быть инсталлирован в голове у современного преподавателя, так открывается пространство для наблюдения и удивления: ты сделал курс, начал его вести, а вместе с тем отмечаешь, как с ним взаимодействуют студенты.
На разных этапах курса каждый студент может быть в любой из шести ролей – в зависимости от своих уникальных факторов.
1. Студент-соавтор, кто активно присоединяется к контенту курса и выдумывает свое, создает новое знание.
2. Студент-критик, кто с интересом взаимодействует с тем, что подобрал куратор курса или произвели одногруппники – откликается, комментирует, критикует, вопрошает.
3. Студент-собиратель, кто взаимодействует с контентом, погружаясь в чтение сопутствующих источников, сам активно ищет аналоги и коллекционирует их, чтобы сформировать более объемную картинку.
4. Студент-участник, кто... ну не знаю.. присутствует на занятиях, но не взаимодействует с курсом (?).
5. Студент-зритель, кто присутствует на занятиях и выполняет необходимый минимум заданий от преподавателя, не более того.
6. Студент, кто не записался на курс или пропустил/пропускает занятия.
Собственно, где-то в таком наблюдении я чувствую тьюторскую компетенцию преподавателя. Заметить подобные роли соучастия студента в курсе, организовать его рефлексию на этот счет и обустроить пространство, чтобы студент мог переключаться между ролями сознательно. Так появляется индивидуальный образовательный маршрут, который не про подбор контента, а про выбор типа соучастия.
Какие-то такие утром идеи.
#про_иом #цитата #исследования
Нина Саймон написала ее в 2010, Ad Marginem издали на русском в 2017 – я очень рекомендую вам ее почитать, если хочется больше понять, как можно мыслить про музейные пространства. На самом деле, идея партисипаторности – тренд нашего времени, это слово можно прикладывать к чему угодно.
Например, партисипаторное (соучаствующее) проектирование – когда пространства в городе создаются совместно с будущими пользователями. Работает эта идея и в образовании – та же концепция конструктивного выравнивания (constructive alignment) учит нас согласовывать разработанную учебную программу с той аудиторией, которая пришла на курс.
Грубо говоря, есть курсы как произведение искусства – хочешь не хочешь, а надо подстраивать себя под них, лезть из кожи вон. Однако игривость нашего времени диктует и иные формы взаимодействия с контентом (и в музейном пространстве, и в литературе, и в обучении) – нужна интерактивность и соучастие. Такой курс как лента социальной сети: есть понятный функционал и интерфейс, но контент каждому свой и пользовательские стратегии различаются.
Нина Саймон цитирует исследование 2008 года, где описано, как разные аудитории пользуются социальными сетями. Исследователи разделили вовлеченные в соучастие онлайн-аудитории на шесть категорий:
1. Создатели (24 %), которые создают контент, загружают видео, пишут блоги;
2. Критики (37 %), которые пишут рецензии, оценивают контент, добавляют комментарии в соцсетях;
3. Собиратели (21 %), которые накапливают ссылки и собственно контент для личного или общего потребления;
4. Участники (51 %), которые имеют аккаунты в социальных сетях (Facebook, LinkedIn);
5. Зрители (73 %), которые читают блоги, смотрят видео на YouTube, посещают социальные сети;
6. Не участвующие (18 %), которые не посещают социальные сети
И эта схема в моей голове отлично проецируется на курс, который адаптивен к своей аудитории. Я не говорю об онлайн курсах и всяких платформах, скорее, о том, что такой взгляд должен быть инсталлирован в голове у современного преподавателя, так открывается пространство для наблюдения и удивления: ты сделал курс, начал его вести, а вместе с тем отмечаешь, как с ним взаимодействуют студенты.
На разных этапах курса каждый студент может быть в любой из шести ролей – в зависимости от своих уникальных факторов.
1. Студент-соавтор, кто активно присоединяется к контенту курса и выдумывает свое, создает новое знание.
2. Студент-критик, кто с интересом взаимодействует с тем, что подобрал куратор курса или произвели одногруппники – откликается, комментирует, критикует, вопрошает.
3. Студент-собиратель, кто взаимодействует с контентом, погружаясь в чтение сопутствующих источников, сам активно ищет аналоги и коллекционирует их, чтобы сформировать более объемную картинку.
4. Студент-участник, кто... ну не знаю.. присутствует на занятиях, но не взаимодействует с курсом (?).
5. Студент-зритель, кто присутствует на занятиях и выполняет необходимый минимум заданий от преподавателя, не более того.
6. Студент, кто не записался на курс или пропустил/пропускает занятия.
Собственно, где-то в таком наблюдении я чувствую тьюторскую компетенцию преподавателя. Заметить подобные роли соучастия студента в курсе, организовать его рефлексию на этот счет и обустроить пространство, чтобы студент мог переключаться между ролями сознательно. Так появляется индивидуальный образовательный маршрут, который не про подбор контента, а про выбор типа соучастия.
Какие-то такие утром идеи.
#про_иом #цитата #исследования