Когда-то, до войны я писала пост.

Сейчас, я бы добавила:

Вы можете контейнировать свои эмоции, справляться со стрессом и поддерживать близкого, если призовут.

Три секунды назад я смотрела как сын учит отца играть во фрисби, и вот мы бежим под сиренами прятаться на парковке.

Жертвой этой сирены пали мой эрподсы, вылетевшие из сумки, пока я бежала в укрытие🥲

Помянем их и бабки, которые придется потратить на новые наушники

Мне было сегодня лет, когда я поняла, что у меня все хорошо с границами и их проговариванием, когда в ответ на претензию: «ты вообще сама решаешь, когда ты приходишь, когда ты уходишь, какие прикосновения тебе подходят, что окей, а что нет»

я сказала:

«Ну еще бы, счас бы кто-то другой за меня это решал».

Я вышла в прямой эфир, потому что мне очень нужно с вами поговорить. Приходите пожалуйста.

Я долго пыталась подобрать слова и вот после эфира решила, что не буду.

В смысле, подбирать не буду, скажу как есть

Сегодня 7 ноября. Это значит, что прошел целый месяц с той субботы, когда я проснулась в палатке на фестивале в пустыне, счастливая, спокойная, бесконечно наполненная любовью и благодарностью к месту, моменту, людям рядом и возможности там быть.

Я прочитала в чате тельавивского митми (моего коммьюнити), что ребята проснулись от сирен и не придала этому большого значения - ну, Хамас бомбит нас довольно регулярно, есть железный купол, ура. Я старалась поменьше быть в телефоне вообще.

У меня было утреннее дежурство на кухне, и я помню, как мне начали прилетать сообщения «ты в порядке?» и как люди вокруг вдруг начинали бледнеть - одну минуту ты раздаешь завтрак и все улыбаются, в другую - новости начинают просачиваться и оглушать невероятностью, невозможностью в это поверить.

Я сейчас пишу этот пост во дворе и звучит сирена, как по часам - хамас любит бомбить в ровное время. Я бегу домой в бомбоубежище.


Один из ребят, который был со мной на фестивале тогда узнал, что вся, в с я его семья в заложниках в Газе, 10 человек.

Прошел месяц. Я до сих пор не знаю, как это можно осознать.

Воздух в Израиле вязкий, густой, с привкусом металического холода, как после дементоров.

Я ищу в себе патронусов, но они истощаются быстрее, чем тьма отпускает.

В этом месяце была не только боль. Мы были вместе - я провела три поддерживающих каддла, на одном из них нас застала сирена и мы обнимались все вместе в бомбоубежище. Я была с друзьями, я гораздо гораздо лучше поняла, что такое дружба, что такое друзья по-настоящему.


Представляете, у меня получилось даже с мамой договориться. Она долго не знала, как меня поддерживать, как помочь и несколько недель вообще не писала и не звонила. А потом позвонила и спросила. Я дала ей четкую инструкцию, которая, уверена, подойдет для каждого, кто хочет помочь мне или кому-то еще близкому, кто на войне:

1. Если можешь помочь финансово свободными деньгами - помоги. Это правда важно. Не последними штанами - это только усилит чувство вины, - а если есть именно свободные деньги.

2. Каждый день писать простое «я рядом, я с тобой, я люблю тебя».

Моя мама теперь пишет мне каждый день, уже две недели. Каждый день меня ждёт сообщение «я с тобой, я люблю тебя». Иногда больше, про ее день или еще какие-то новости, но никогда меньше.

И это так много значит для меня, вы не представляете.

Знаете, война открывает лица. Это правда.

Война показывает настоящую суть людей.

И я как никогда остро чувствую себя частью своего народа, еврейкой, израильтянкой.

У меня нет другой страны.
Здесь мой дом.

#откровенныйвторник

P.S. Мне не страшно от того, сколько человек отписывается. Но если вы остаетесь - дайте знак, пожалуйста. Простого «я с тобой, я здесь» достаточно.

#coffee4sasha

Семья Саши Труфанова в полном составе оказалась в плену в Газе: Саша, девушка Саши, мама Саши и бабушка Саши. Точнее, в неполном: отца Саши убили. А больше в Израиле у них нет никаких родственников.

Саша — инженер-проектировщик, и каждый день ровно в 15:00 он устраивал перерыв на кофе в офисе. Это его фишка.

Но сейчас такая пунктуальность не требуется. А вот перерыв нужен всем. Друзья Саши просят нас всех налить кофе, сфотографироваться с чашкой (а можно просто сфотографировать чашку) и опубликовать эти фотографии в инстаграме или фейсбуке, обязательно поставив хештег #coffee4sasha

Нас очень много. Это будет наш общий перерыв посреди трудного дня. В Лос Анджелесе, Чикаго, Лондоне, Берлине, Тель-Авиве и Тбилиси. Его организовал Саша. Саша Труфанов. #wearealltroufanovfamily

Спасибо за фото нашей чудесной волонтерке Жене

Меня как-то спросили в интервью на подкаст "где знакомиться людям после 30 лет" и я тогда довольно растерялась. А потом вспомнила, что вообще-то мне самой за 30 и я постоянно знакомлюсь, хожу на свидания и строю отношения.

Я в Вильнюсе.

У меня был билет еще на 11 октября. Я должна была прилететь на день рождения к близкой подруге и наконец-то познакомиться вживую с сестрой, которую не видела больше 20 лет (а когда видела, она не знала, что мы сестры - если вы пропустили эту невероятную историю, то она есть в инсте).

Началась война и рейсы отменялись. Мой, кстати, держался до последнего - когда я поехала на шиву к Жене во вторник, еще не знала, улечу я на следующий день или нет. Вечером рейс все-таки отменили, но предложили перенести. Я перенесла на 17. Его тоже отменили.

В какой-то момент "улететь" стало идеей фикс - не потому что я боялась или хотела уехать от войны. С этим как раз наоборот: скорее, мне было тревожно, что заграницей буду чувствовать себя невыносимо одиноко, не имея никого рядом, кто мог бы разделить мой опыт. Спойлер: так и вышло. Но "улететь" я хотела не поэтому - поиск билетов превратился во что-то, что я просто делала, чтобы иметь иллюзию контроля над своей жизнью. Они отменяют билеты из-за войны и ракет? Я ищу другие.

Я отказывалась сдаваться.

Не потому чо я хотела улететь, а потому что надо было делать хоть что-то, что имело бы смысл. Я не понимала, что делать в Израиле - да, я провожу каддлы, но они истощали меня саму, я плакала по двое суток после них каждый раз. Толком поволонтерить у меня не получалось, потому что из-за СДВГ, стресса, таблеток я никак не могла сосредоточиться. Была неделя, когда я не могла проснуться - что бы я не делала, я просто проваливалась в сон. Потом была неделя, когда я не могла спать....

Нужно было что-то решать - то ли оставаться в Израиле и искать простигосподи квартиру(?), работу(?) во время войны, и строить свою жизнь дома. То ли уезжать, что-то решать с этим направлением. Тусоваться дальше на диване в гостях у своей приемной семьи, не зарабатывая достаточно, чтобы хотя бы поучаствовать в расходах на аренду было уже неловко.


Я нашла единственный адекватный маршрут: Тель-Авив-Тбилиси, Тбилиси-Кутаиси на автобусе, Кутаиси-Вильнюс.
Ухитрилась простудиться и заболеть за два дня до отлета.
Провела каддл практически без голоса в Тбилиси.
Ужаснулась концентрации хороших русских в городе - после 5 месяцев перерыва это особенно бросается в глаза.
Ужаснулась тому, что люди вообще не в курсе, что война в Израиле все еще идет, из-за чего она началась - им вообще не интересно. То ли дело выбирать раф сегодня пить или бамбл.
Прилетела в Вильнюс с дикой мигренью.
Встретила подругу и сестру с ее семьей - и все еще не могу осознать: в 32 года у меня появилась младшая сестра, у которой есть дочь и муж, 2 собаки. Она смешная и тараторит столько же, сколько и я, если не больше.

С тех пор как я улетела из Тель-Авива я практически не сплю - едва закрываю глаза, ко мне приходят кошмары. Я не помню сюжеты, там что-то про войну, антисемитизм и одиночество. Во сне я иногда плачу. Сплю урывками по несколько часов, и это на таблетках, которые раньше легко вырубали меня на полдня.

Пожарная сирена в Вильнюсе очень напоминает звук Цева Адом (воздушной тревоги). Мы живем рядом с пожарной станцией. Каждый раз, когда я слышу этот звук непроизвольно начинаю плакать.

Я злюсь. Во мне очень много злости, но она смешивается с болью, горечью, утратой, тоской, виной, стыдом, страхом и запутывает меня. Сегодня я сходила на крав мага - мой тренер из Минска сейчас здесь в Вильнюсе, политический беженец. Там я стараюсь выпускать злость.

Во мне так много растерянности и потерянности. В Вильнюсе мне безумно одиноко, я чувствую себя как в стеклянном аквариуме - люди не знают, как реагировать на то, что я переживаю и просто теряются, сменяют тему, когда я пытаюсь что-то рассказать, не знают, как переваривать.

Я не знаю, что дальше.
Хочу домой.
#откровенныйвторник

Знаете, что самое неожиданное, невероятное и тупое, что случилось со мной во время войны?

Я отказывалась помочь себе в терапии. То есть, я не отменила ее совсем - на это у меня хватило мозгов; но зато я засыпала прямо во время сессий или сидела в Твиттере. Или играла в шахматы - не скрывая этого от своей терапевтки. Прямо так ей и говорила: “о, прикинь, мне опять написали фри Палестин кто-то из Турции, надо выиграть”.

Весь первый месяц войны я отчаянно сопротивлялась терапии. Моя осознанная часть озвучивала это сопротивление, но продраться сквозь него не могла. Я не понимала о чем мне говорить с терапевткой, которая сидит в Варшаве, где каждые выходные проходят анти-израильские митинги и выходят люди с плакатами “keep the world clean” (от евреев, понятное дело). Я не понимала, что такого она может мне сказать, чего я еще не знаю - что я не должна себя винить? Что я должна о себе заботиться? Что мне нужно найти смысл справляться?

Только на последней сессии мы продрались сквозь злость и раздражение, чтобы зацепиться за что-то, чтобы начать раскручивать клубок из эмоций, который засел у меня внутри.

Мы так часто оказываемся в ситуациях, когда просить помощи кажется неловким или даже просто бессмысленным:

если думаем, что сами все знаем;
если ситуация как будто неисправима или не зависит от нас
если чувствуем себя “не в праве” хотеть, чтобы было лучше

На каддле я часто напоминаю людям, что “даже если вам кажется, что ваш дискомфорт незначительный, и это не стоит того, чтобы просить помощи - это как раз тот случай, когда стоит подойти к ведущему за помощью”. Потому что не надо “дострадовываться” до какой-то стадии, когда идти за помощью не стыдно.

Можно обратиться за помощью, даже если вы не на войне.
Можно просить о помощи, если вам грустно, если мало солнца и холодно.
Можно искать поддержки, если одиноко, больно, запутанно и потеряно.

Можно,
если вам нужно внешнее разрешение -
я вам разрешаю.

Исходное событие

Когда я училась на курсах по актерской коммуникации в ВШЭ, нам рассказывали о сцене из пьесы “Три сестры” Чехова, где Вершинин и Маша не могут услышать друг друга и понять чего хочет другой. Потому что Вершинин действовал из “исходного события”, где он разругался с женой и ушел из дома, а Маша из “основного” - сочельник, и можно не ночевать дома. В актерском мастерстве есть несколько “способов” играть - например, от “исходного события” или “к основному событию”. Если говорить простым человеческим языком, то суть простая - один может существовать, действовать из той точки, из которой он вошел в это взаимодействие, ситуацию, а другой - из той, к которой он стремится. Упрощая, это те условия, сквозь призму которых мы наблюдаем и интерпретируем ситуацию. Скажем, пара ссорится и не может достигнуть понимания, потому что один обращается к партнеру из усталости, с которой пришел домой, из ссоры с боссом на работе, из предыдущих накопленных обид, а другой - пытается прийти к решению, исходя из цели, допустим, заняться любовью. Или поехать в кино. И они не слышат друг друга, потому что один хочет, чтобы его боль заметили и признали, а второй хочет, чтобы get it over with и прийти к результату. Это не значит, что одно правильнее другого. Это всего лишь еще одна парадигма, оптика, сквозь которую смотреть на взаимодействие. Вчера мне удалось прочувствовать это на себе очень ярко. Пьюр в Вильнюсе подкинул мне интересный мэтч - немец, который жил в Израиле по работе и сейчас приехал с друзьями в Литву на выходные. Пригласил меня на итальянский ужин к ним в гости, сказал, что соберется много ребят из разных стран и будет интересно.

Мне было интересно, но на задворках сознания стучала опасность: «а что если это засада? Он знает, что я из Израиля, мало ли что». Я ее отогнала, но полностью абстрагироваться от моей ситуации все равно не могла: среди литовцев все еще очень высокий уровень антисемитизма, да и от «либеральных» европейцев неизвестно чего ждать.

Приехала в их пентхаус в центре города и там правда было классно - светло, уютно, на столе аперитиво, все улыбаются и спрашивают, что мне налить. Костас, сосед-литовец, притащил диджейский пульт, включил трек и присел ко мне на диван.

⁃ сочувствую вашей ситуации, это жутко. Я, даже не погружаясь в исторический контекст, как увидел, что они делали 7 октября, понял, что это просто бесчеловечно.

Мы разговорились, я поделилась болью про Женю. Он встал переключить трек.

Ф., немец, который меня пригласил, увидел, что я без настроения и принялся меня развлекать: «тебе нужен кофе, шот и танцевать, камон!».

⁃ мне больше, чтоб меня обняли.

Он прижал меня к себе, а затем пошел показывать дом. В просторной ванной наклонился поцеловать меня и я почти, почти забыла и про войну, и про тяжесть. Сказала, что не против забрать его к себе на ночь. Он улыбнулся.

Ужин шел своим чередом, ближе к 12 я поняла, что ужасно устала и хочу спать. Шепнула ему, что если он хочет со мной, то это сейчас и вызвала такси. Он спустился со мной, не прекращая возмущаться и уговаривать: «ну как же так, вечер только начался, все еще впереди - и бар, и танцы!».

Я видела как его разрывало - с одной стороны, он не мог оторваться и перестать целовать меня, сжимать в руках, уговаривать. С другой, его друзья и гости ждали наверху.


Из такси отправила ему адрес: «если ты поднимешься и они скажут, что ты идиот, что не поехал, то вот. Но через 20 минут я иду спать».

Он не приехал.
Утром написал мне, что невероятно жалеет, что не поехал.


А я знала, что он действовал из «основного» события - последней ночи с друзьями в другом городе, слегка пьяного духа и настроя на приключения. Мое же событие было «исходным» - несмотря на весь кайф ужина, я чувствовала, что наши миры не соприкасаются; я все равно в аквариуме из войны, чтения новостей и надежды, что Д., который в Газе, даст мне знак, что он жив.


Так что я не жалею. Я знаю, что по-другому быть не могло.

Го в эфир?
Новости охуенные хочу поделиться