Когда мы учились, казалось, дизайнер — это про форму. Все по пропорциям, красиво смотрится на подиуме. Сейчас все иначе. Главное — чтобы вещь хотели носить, чтобы была текстура, интересный крой, нестандартный кармашек, подкладка. Дизайн — это все вместе, не только картинка.

Это совершенно смешная и наивная история, но она дала мне старт во всем: я написал письмо Славе «на деревню дедушке», на адрес Общесоюзного дома моделей без указания улицы и индекса. Я тогда еще в школе учился. И письмо дошло! Через какое-то время мне пришел ответ — советский конверт с полосочками по краям — от Вячеслава Зайцева. Он пригласил меня в Москву, и через какое-то время я собрался в столицу со своими эскизами.

Тогда не было мобильных телефонов, и мы договаривались о встрече по домашнему телефону или писали письма. Я помню, что приехал к Зайцеву в назначенный день и несколько часов ждал у двери квартиры, пока Слава не придет домой. Вернувшись с работы, он накормил меня с дороги, посмотрел на работы и сказал, что учиться на модельера можно, но нужно первым делом улучшить рисунок и живопись для поступления.

Я не помню точно — то ли в этот приезд, то ли в следующий раз Слава пригласил меня на первый показ в своем новом Доме моды. Для меня, провинциала, это было что-то невероятное.

АРМ: А в «Птюче» был какой-то отбор дизайнеров: вот этот модельер наш по духу и мы его печатаем, а этот нет?

Игорь Шулинский: Журнал был абсолютно индифферентен к медалям, поэтому, если ты делал что-то хорошее, то однозначно попадал в «Птюч». Мы рассказывали не только про знакомых из тусовки, но и про Андреянову и Парфенову. К сожалению, было много таких талантливых ребят, которые после пропали из поля зрения наших медиа. Например, Михаил Пантелеев, потрясающий дизайнер, который в середине девяностых уехал в Японию работать у Yohji Yamamoto. Одна из первых его съемок появилось как раз в «Птюче».