Луи Пастера обычно вспоминают при словах "пастеризованное молоко". Но интересно, что сам Пастер к молоку не имел никакого отношения. Он занимался вином и пивом.
К середине XIX века Франция была великой винной империей, а вино — важнейшим экспортным товаром и предметом национальной гордости. И внезапно эту империю поразила таинственная эпидемия (это было еще до филлоксеры)
Виноделы по всей стране столкнулись с загадочными «болезнями вина»:
Прокисание — прекрасное вино вдруг превращалось в уксус.
Горечь — появлялся неприятный, горький привкус, делавший вино невозможным для питья.
«Ожирение» — вино становилось вязким, маслянистым и тягучим, как сироп.
Помутнение — вино теряло свою кристальную прозрачность и становилось мутным.
Эти проблемы угрожали всей экономике Франции. Партии вина стоимостью в миллионы франков, отправленные на экспорт в Англию или Америку, по прибытии оказывались испорченными. Репутация французских вин была под угрозой. Виноделы были в отчаянии, они не понимали причин бедствия, списывая их на что угодно: гнев божий, плохое качество дубовых бочек, фазы луны, электрические разряды в атмосфере.
Император Наполеон III понимал, что на кону стоит не только престиж Франции, но и огромные деньги. По его поручению к делу был привлечен 40-летний Луи Пастер. К тому моменту Пастер уже был знаменитым химиком, но еще не «отцом микробиологии». Он прославился своими работами по кристаллографии и опровержением теории самозарождения жизни (знаменитый опыт с колбой с изогнутым горлышком).
Пастер подошел к проблеме не как винодел, а как химик и биолог. Он приехал в город Арбуа, где сам вырос и где его отец держал кожевенную мастерскую, и устроил лабораторию прямо на винодельне. Вместо того чтобы полагаться на вековые традиции, он достал свой главный инструмент — микроскоп. Сначала Пастер изучил капли хорошего, здорового вина. Под микроскопом он увидел круглые дрожжевые клетки. Он уже знал, что именно эти микроорганизмы отвечают за брожение — превращение сахара в спирт. Это было нормально.
А затем он начал исследовать образцы «больного» вина, и здесь его ждало открытие. В прокисшем вине он обнаружил рядом с дрожжами крошечные палочковидные организмы. Это были бактерии, которые превращали спирт в уксусную кислоту. В прогорклом вине он нашел другие микроорганизмы. В «жирном», тягучем вине — третьи, которые создавали слизистые полисахариды.
Вывод Пастера был революционным: болезни вина — это не загадочные химические процессы и не божья кара. Это результат деятельности невидимых живых существ — микробов, которые попадают в вино и конкурируют с «хорошими» дрожжами или начинают свою разрушительную работу после окончания брожения. Каждая болезнь была вызвана своим конкретным типом микроорганизма.
Пастер понял, что для того, чтобы спасти вино, нужно убить «плохие» микробы, не повредив при этом сам напиток. Но как? Кипячение, очевидно, разрушило бы весь тонкий букет вина. Тогда он начал нагревать вино до разных температур на короткое время. После серии опытов он обнаружил «золотую середину»: если нагреть вино до температуры 55–60 °C на несколько минут, этого будет достаточно, чтобы убить вредные бактерии, но недостаточно, чтобы разрушить вкус и аромат вина.
Этот процесс, названный в его честь пастеризацией, стал спасением для французского виноделия. Теперь вино можно было безопасно разливать по бутылкам и отправлять в самые дальние уголки мира. Оно больше не болело.
Это открытие имело последствия, которые вышли далеко за пределы виноделия. Вскоре Пастера позвали спасать пивоваренную промышленность (он применил те же принципы) и шелковую промышленность, где он доказал, что болезни тутового шелкопряда также вызываются микробами.
Работа с вином стала финальным доказательством его микробной теории болезней. Если микробы могут вызывать болезни у вина и шелкопрядов, почему они не могут вызывать их у людей и животных? Эта идея легла в основу всей современной медицины. Хирург Джозеф Листер, вдохновленный работами Пастера, ввел антисептику в хирургии, начав обрабатывать инструменты и раны карболовой кислотой.
К середине XIX века Франция была великой винной империей, а вино — важнейшим экспортным товаром и предметом национальной гордости. И внезапно эту империю поразила таинственная эпидемия (это было еще до филлоксеры)
Виноделы по всей стране столкнулись с загадочными «болезнями вина»:
Прокисание — прекрасное вино вдруг превращалось в уксус.
Горечь — появлялся неприятный, горький привкус, делавший вино невозможным для питья.
«Ожирение» — вино становилось вязким, маслянистым и тягучим, как сироп.
Помутнение — вино теряло свою кристальную прозрачность и становилось мутным.
Эти проблемы угрожали всей экономике Франции. Партии вина стоимостью в миллионы франков, отправленные на экспорт в Англию или Америку, по прибытии оказывались испорченными. Репутация французских вин была под угрозой. Виноделы были в отчаянии, они не понимали причин бедствия, списывая их на что угодно: гнев божий, плохое качество дубовых бочек, фазы луны, электрические разряды в атмосфере.
Император Наполеон III понимал, что на кону стоит не только престиж Франции, но и огромные деньги. По его поручению к делу был привлечен 40-летний Луи Пастер. К тому моменту Пастер уже был знаменитым химиком, но еще не «отцом микробиологии». Он прославился своими работами по кристаллографии и опровержением теории самозарождения жизни (знаменитый опыт с колбой с изогнутым горлышком).
Пастер подошел к проблеме не как винодел, а как химик и биолог. Он приехал в город Арбуа, где сам вырос и где его отец держал кожевенную мастерскую, и устроил лабораторию прямо на винодельне. Вместо того чтобы полагаться на вековые традиции, он достал свой главный инструмент — микроскоп. Сначала Пастер изучил капли хорошего, здорового вина. Под микроскопом он увидел круглые дрожжевые клетки. Он уже знал, что именно эти микроорганизмы отвечают за брожение — превращение сахара в спирт. Это было нормально.
А затем он начал исследовать образцы «больного» вина, и здесь его ждало открытие. В прокисшем вине он обнаружил рядом с дрожжами крошечные палочковидные организмы. Это были бактерии, которые превращали спирт в уксусную кислоту. В прогорклом вине он нашел другие микроорганизмы. В «жирном», тягучем вине — третьи, которые создавали слизистые полисахариды.
Вывод Пастера был революционным: болезни вина — это не загадочные химические процессы и не божья кара. Это результат деятельности невидимых живых существ — микробов, которые попадают в вино и конкурируют с «хорошими» дрожжами или начинают свою разрушительную работу после окончания брожения. Каждая болезнь была вызвана своим конкретным типом микроорганизма.
Пастер понял, что для того, чтобы спасти вино, нужно убить «плохие» микробы, не повредив при этом сам напиток. Но как? Кипячение, очевидно, разрушило бы весь тонкий букет вина. Тогда он начал нагревать вино до разных температур на короткое время. После серии опытов он обнаружил «золотую середину»: если нагреть вино до температуры 55–60 °C на несколько минут, этого будет достаточно, чтобы убить вредные бактерии, но недостаточно, чтобы разрушить вкус и аромат вина.
Этот процесс, названный в его честь пастеризацией, стал спасением для французского виноделия. Теперь вино можно было безопасно разливать по бутылкам и отправлять в самые дальние уголки мира. Оно больше не болело.
Это открытие имело последствия, которые вышли далеко за пределы виноделия. Вскоре Пастера позвали спасать пивоваренную промышленность (он применил те же принципы) и шелковую промышленность, где он доказал, что болезни тутового шелкопряда также вызываются микробами.
Работа с вином стала финальным доказательством его микробной теории болезней. Если микробы могут вызывать болезни у вина и шелкопрядов, почему они не могут вызывать их у людей и животных? Эта идея легла в основу всей современной медицины. Хирург Джозеф Листер, вдохновленный работами Пастера, ввел антисептику в хирургии, начав обрабатывать инструменты и раны карболовой кислотой.
🔥7👍2
Интересно, что аналогичные идеи Игнаца Земмельвейса, высказанные на 20 лет раньше, не нашли понимания у врачей.
Позже работы Пастера привели к созданию вакцин от сибирской язвы и бешенства. Просьба императора спасти национальный напиток привела к рождению микробиологии, асептики, иммунологии и спасла миллионы человеческих жизней. А пастеризация молока стала применяться в Европе только в конце XIX века, а в США — в начале XX века. Уже после смерти самого Пастера.
Позже работы Пастера привели к созданию вакцин от сибирской язвы и бешенства. Просьба императора спасти национальный напиток привела к рождению микробиологии, асептики, иммунологии и спасла миллионы человеческих жизней. А пастеризация молока стала применяться в Европе только в конце XIX века, а в США — в начале XX века. Уже после смерти самого Пастера.
❤9
Всемирная организация здравоохранения выводит аюрведу в международные классификаторы медицинских вмешательств (ICHI) – меморандум между WHO и индийским Минздравом подписан в июне 2025 г. Это открывает традиционной системе путь в официальную статистику и страховые программы во всём мире.
Всемирная организация здравоохранения: https://www.who.int/news/item/02-06-2025-wha78--traditional-medicine-takes-centre-stage
88 % стран-членов ВОЗ уже используют традиционную медицину в госпрограммах, и спрос растёт на 10–12 % в год, пока рынок специалистов не успевает.
Пациенты ожидают мягких, безмедикаментозных протоколов, а клиники ищут подготовленных экспертов, которые разбираются в дошах и одновременно владеют биохимией и доказательной базой.
Станьте доктором аюрведы в РИИН, пока это еще не стало трендом: https://riin.ru/doktor-ajurvedy/
Всемирная организация здравоохранения: https://www.who.int/news/item/02-06-2025-wha78--traditional-medicine-takes-centre-stage
88 % стран-членов ВОЗ уже используют традиционную медицину в госпрограммах, и спрос растёт на 10–12 % в год, пока рынок специалистов не успевает.
Пациенты ожидают мягких, безмедикаментозных протоколов, а клиники ищут подготовленных экспертов, которые разбираются в дошах и одновременно владеют биохимией и доказательной базой.
Станьте доктором аюрведы в РИИН, пока это еще не стало трендом: https://riin.ru/doktor-ajurvedy/
❤8🔥3
https://riin.ru/nutriciologija-pod-pricelom-zakona-ili-na-stupen-vyshe/
Волна обсуждений вокруг российского законопроекта № 901048-8, ограничивающего рекламу услуг нутрициологов без высшего медицинского образования, наглядно показала: государство обратило внимание на сферу ровно потому, что она стала слишком заметной, влиятельной и массовой. Ирония в том, что популярной нутрициологию сделали именно энтузиасты «с улицы» — специалисты без врачебных дипломов, которые первыми начали продвигать культуру осознанного питания в блоге, на курсах и в оф-лайн-сообществах.
Волна обсуждений вокруг российского законопроекта № 901048-8, ограничивающего рекламу услуг нутрициологов без высшего медицинского образования, наглядно показала: государство обратило внимание на сферу ровно потому, что она стала слишком заметной, влиятельной и массовой. Ирония в том, что популярной нутрициологию сделали именно энтузиасты «с улицы» — специалисты без врачебных дипломов, которые первыми начали продвигать культуру осознанного питания в блоге, на курсах и в оф-лайн-сообществах.
РИИН
Нутрициология под прицелом закона — или на ступень выше?
По оценкам, в стране работает около 400 тыс. нутрициологов. Это яркий пример, как общество формирует рынок до появления правовой «обложки».
❤6
Сейчас начнется прямой эфир на тему: Сампрапти Манаса-рога: как развивается болезнь ума.
По книге Саттваваджая Чикитса: психология и терапия в Аюрведе. Присоединяйтесь.
Под этим постом в коммментрариях, пишите вопросы.
По книге Саттваваджая Чикитса: психология и терапия в Аюрведе. Присоединяйтесь.
Под этим постом в коммментрариях, пишите вопросы.
Энергия, прана, электромагнитные поля – всё это одно?
Ты видишь микробы – они реальны. Чувствуешь энергию, прану – она тоже реальна. Мы живём в странное время: учёные сканируют мозг, воздействуют на него электромагнитными полями, доказывают, что тело – это сложный электромагнитный механизм. Но почему мы всё ещё спорим с этой реальностью?
Аюрведа знала это тысячи лет назад. Прана, доши, шакти – это не просто мистика, а древние термины для того, что сегодня мы называем энергией, биополями, электрическими импульсами нейронов. Вата – движение, как ток в нервах. Питта – трансформация, как метаболизм. Капха – структура, как физическая основа тела.
Современная наука и аюрведа говорят об одном: всё в нас – энергия, баланс, вибрации. Термины не важны, если суть ясна. Проблемы усталости, стресса, дисбаланса решаются, когда мы понимаем: мы – часть этой энергии. Настраивай своё “поле” через питание, дыхание, медитацию – и тело откликнется. ⚡️
🌿 Аюрведа – это наука жизни, где древние знания и современные открытия сходятся. Слушай своё тело, оно знает правду.
Ты видишь микробы – они реальны. Чувствуешь энергию, прану – она тоже реальна. Мы живём в странное время: учёные сканируют мозг, воздействуют на него электромагнитными полями, доказывают, что тело – это сложный электромагнитный механизм. Но почему мы всё ещё спорим с этой реальностью?
Аюрведа знала это тысячи лет назад. Прана, доши, шакти – это не просто мистика, а древние термины для того, что сегодня мы называем энергией, биополями, электрическими импульсами нейронов. Вата – движение, как ток в нервах. Питта – трансформация, как метаболизм. Капха – структура, как физическая основа тела.
Современная наука и аюрведа говорят об одном: всё в нас – энергия, баланс, вибрации. Термины не важны, если суть ясна. Проблемы усталости, стресса, дисбаланса решаются, когда мы понимаем: мы – часть этой энергии. Настраивай своё “поле” через питание, дыхание, медитацию – и тело откликнется. ⚡️
🌿 Аюрведа – это наука жизни, где древние знания и современные открытия сходятся. Слушай своё тело, оно знает правду.
❤8❤🔥5
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
14 июля (понедельник) в 20:00мск, продолжим изучать тему, как справиться с хронической усталостью. Разберем рецепты, травы, методы аюрведы.
Эфир будет в этом канале.
Эфир будет в этом канале.
❤8👍4🔥4😁4
Сейчас модно хвастаться ‘доказательными методиками’, но давайте копнем глубже. Эти подходы строятся на недоказанных основах. Возьмем материю, что это? Никто не доказал её природу до конца, а ведь она базис науки. Доказательства опираются на аксиомы, которые сами по себе принимаются на веру. Это, конечно, работает, но как измерить айсберг по верхушке. Да, будут размеры, можно повторить эксперимент и доказать размер повторно. Но весь ли айсберг мы увидим?
❤13