На свете так много грустных историй.
И кажется, что нет, так не бывает. Ты закрываешь листок, отворачиваешься, смотришь, как яркое солнышко гуляет по цветам твоего подоконника, и веришь, что грустные истории выдумка. Они остались на бумаге. Но, к сожалению, именно они – и есть правда.
Я помню эти мгновения. Нам было весело. Мы ехали на пикник. В багажнике замаринованное для шашлыка мясо, бадминтон и футбольный мяч. С авторадио звучит задорная мелодия, плечи сами пританцовывают в такт. А потом…резкий, пронзительный скрип тормозов…кто-то кричит, кажется, это знакомый голос, но ты никак не можешь понять, чей. И удар…такой силы, словно ты в поезд на полном ходу врезалась. Вы не поверите, как, оказывается, жутко звучит скрежет металла. Резкая боль в ноге, я закричала и…
Белая комната, пикающие приборы и этот особенный запах лекарств. Я в больнице. Все тело болит и не болит одновременно. Я просто его не чувствую. Я сплошной комок боли. Кто-то стонет…ой…это же я. Боже, как больно, оказывается говорить. Во рту пересохло и язык совсем перестал слушаться.
- Доченька, ты очнулась! Доктор, доктор!
Слышу я мамин голос. И так хорошо стало на секундочку. Мама…
Мне промокнули губы, и я стала жадно слизывать с них воду.
- Может, ее напоить?
- Нельзя! Смачивайте пока.
Рядом с мамой появился крупный мужчина в белом халате. Доктор. Он хмурил брови, поглаживал бороду и как-то пристально смотрел на меня.
- Здравствуйте, - сказала я. Хотя это только мне так казалось, что я говорю. На самом деле я проскрипела и прошипела. Но доктор услышал.
- Добро пожаловать. С возвращением. Ох и задали вы нам жару! Я рад, что вы пришли в себя и можете говорить. Значит, дело пойдет на поправку. Вот только…
Он взглянул на мои ноги, потом на маму, из глаз которой в миг потекли слезы, а после на меня. Мама отвернулась, чтобы я не видела, как она плачет. Быстро вытерла глаза и посмотрела на меня с улыбкой.
- Ничего, все будет, я вам точно говорю! – сказала мама, поглаживая мою руку.
- Что? – снова прохрипела я. – Что будет?
- Ну, конечно, все будет! Люди и так прекрасно живут. Девочка сильная, она справится. Все у вас будет хорошо. Не переживайте. Вы идете на поправку.
Доктор улыбнулся и по-отечески подмигнул. А после вышел.
Я смотрела на маму, ожидая, что она мне все объяснит. Но она улыбалась и лишь смачивала мне пересохшие губы. Спрашивать что-либо не было сил. Я очень устала.
Мне хотелось спать…


Правду я узнала лишь через три дня, когда обнаружила, что у меня нет ног. Я кричала. Даже нет… я безумно кричала. Вся больница сбежалась на мои крики. Мне что-то кололи, я вырывалась, плакала, снова кричала и никак не могла поверить, что это все про меня. Ведь грустные истории – это вымысел, который я читала в книгах и на просторах интернета. В реальной жизни их нет. Нет! Слышите меня, нет!!!
В тот день я решила для себя – больше не хочу жить. Этому миру калека не нужна. Я лишняя здесь. Я отброс.

Поддержите автора ❣️ Лиля Османова

Как вам? Что думаете? Хотелось бы продолжения?

#alifbooks_такнебывает

Продолжение, начало здесь #alifbooks_такнебывает

От еды я отказалась. И через два дня меня начали кормить через капельницу. Вокруг меня ходили врачи, плакала мама, приехали родственники. Плевать!
Кому я такая нужна? – эта мысль, как дрель сверлила мой мозг. Я никогда не выйду замуж, не рожу детей. Я обуза для матери, которая вынуждена будет из-под меня горшки носить. Фу! Гадость! Незачем жить!
Через неделю мама рухнула на пол прямо возле моей постели. Знаете, как столб. Говорят же, рухнула как подкошенная. И тогда я испугалась. Маму увезли и я осталась одна. До самого утра я смотрела на дверь и ждала, когда же она войдет. Пожалуйста…ну, пожалуйста, мамочка…ну же…
Через сутки она пришла. Я плакала и просила прощения. Я начала кушать все, что она мне давала. Я смотрела на эту 40-летнюю женщину, ставшую полностью седой за одну ночь, и мне было так стыдно! У меня нет никого ближе нее. Никого. А у нее есть я…
Она кормила меня, а я ругалась и говорила, что могу сама держать ложку. Мама смеялась и снова совала кашу мне в рот. И я послушно ела. И смотрела на нее с такой любовью и благодарностью…
- Знаешь, милая, раз ты осталась жива в этой аварии, в этом есть огромный смысл, - вдруг сказала мне мама,

откладывая тарелку. – Ты не смотри на себя, как на инвалида. Смотри, как на личность – уникальную, с огромной болью в сердце, с ограничениями в здоровье, но умеющую улыбаться, и такую прекрасную. Тебя Всевышний оставил не просто так. В тебе есть сила, которую ты должна подарить этому миру.
- Я не понимаю, мама. Какая сила? Что я могу без ног? Я калека.
Но мама лишь качала головой и каждый день, целуя меня в лоб перед сном, напоминала, что я уникальна.

Целый год мне потребовался, чтобы понять смысл ее слов.
Когда меня выписали, было невыносимо скучно и больно. Ног не было, но они болели – удивительный феномен. Я инстинктивно тянулась к ним массажировать, но потом возвращалась в реальность и тянулась за болеутоляющим.
От нечего делать я завела профиль в соцсети. Это был мой дневник. Я писала о жизни, об аварии и своих мечтах. Я писала и плакала. Писала и смеялась. Писала и мечтала. Стала изучать онлайн работу, какие есть профессии и как себя продвигать. На моей страничке росло число подписчиков и было странно и радостно одновременно, что совершенно чужие люди стали для меня родными.
Друзей у меня не стало. Все исчезли. Ни разу не появились с момента аварии. Мама врала, что они приходили в больницу и сильно переживали. Ну да, видела я их переживания. Аж никого! Мама хотела приободрить. Я ее понимала. Вначале было нелегко от осознания, что ты на фиг не нужна друзьям. А потом стало плевать. А потом появились они…виртуальные друзья.

Я стала работать. Писала тексты на заказ, оформляла профили, делала видео ролики. Мне это нравилось. Но я понимала, что чего-то не хватает. Какая-то пустота продолжала сидеть внутри меня. Временами она поднималась выше и я опускала руки. И в один из таких периодов я получила письмо…

©Лиля Османова

Продолжение следует...