ВАСИЛИЙ ВЕРЕЩАГИН, великий художник и храбрый воин.
Уж на что был отчаянным и бесстрашным генерал Скобелев, однако во время русско-турецкой войны 1877-78 пальму первенства уступил своему другу: 
«Я сам храбрый, да со мною немудрено: у меня и честолюбие, и самолюбие... К тому же, когда пойдёшь вперёд, назад не двинешься: я же людей за собой веду. Но Василий Васильевич! Кой чёрт его несёт вперёд? Он самый храбрый человек, какого я когда-либо встречал!»
Лишенный тщеславия, всю жизнь Верещагин отказывался от наград и званий
Только одну награду ценил и берег - Георгиевский крест, полученный им в бою, в 25 лет. Тогда он поехал военным рисовальщиком в только что взятый русскими войсками Самарканд. Восставшие туркестанцы окружают и штурмуют город, Верещагин, вместе с небольшим гарнизоном попадает в восьмидневную осаду, поднимает солдат в атаку и своим геройским примером увлекает за собой защитников цитадели.
С этого момента начинается путь художника и офицера Верещагина. 
На обвинения отсутствия в его полотнах прекрасной и величественной войны, отвечал: «я слишком близко принимаю к сердцу то, что пишу: выплакиваю (буквально) горе каждого раненого и убитого».

Никогда не расставался с револьвером «Смит-Вессон».
Однажды на него напал грабитель. Сначала думал убить, но решив не брать греха на душу, «всего лишь» сломал нападавшему рукояткой револьвера нос и челюсть... 
Но чаще действовал кулаками.

Ему было 59, когда в Америке, перед его выставкой, к нему заявились двое представителей американской мафии и стали вымогать деньги, угрожая, что очернят его в прессе. От первого удара один из них грохнулся навзничь, второй попытался улизнуть, но получил такого пинка, что пролетев сквозь дверь, распластался во весь рост. Мафия все-таки запустила серию порочащих статей, однако успех был настолько огромен, что на газетные статейки внимания никто не обратил.

Надо сказать, что свою правоту он умел доказать не только кулаками. 
Вокруг его выставки в Вене разгорелся скандал на почве оскорблений религиозных чувств католиков. Причиной послужили его картины, написанные в Палестине на библейскую тему. 
Кардинал Гангльбауэр требовал, чтобы «эти глубоко оскорбительные картины были удалены со взоров посетителей выставки». 
Православный Верещагин вступил в диспут с католическим кардиналом и цитатами из Евангелия доказал свою правоту, язвительно завершив диалог предложением «для разрешения спора в ближайшее время созвать Вселенский собор».

На критику реагировал резко.
После одной из выставок сжег три раскритикованные картины, среди них «Забытый», вдохновивший Мусоргского на одноимённое музыкальное произведение. 
Таким же резким и бескомпромиссным был и в семейной жизни.

Прожив с первой женой 19 лет и уличив ее в легкомыслии, резко с с ней порывает, но материально помогает всю жизнь. 
Вторично женился на тихой, скромной пианистке Лидочке, в счастливом браке родились дети, но… война его не отпускала. 

Воевал на Балканах, был тяжело ранен, чуть не скончался, не дождавшись выздоровления, отбыл в Плевну, участвовал третьем штурме, где русские войска понесли большие потери. 
Вместе с отрядом Скобелева переходит через Балканы и участвует в решающем бою на Шипке.
Его представили к «Золотой шпаге», но он и здесь отказался от награды, «слишком много видел в те дни и перечувствовал для того, чтобы по достоинству оценить всю «мишуру» славы человеческой».
На Балканах и в Центральной Азии создает ряд потрясающих по своей силе произведений о солдате - герое и мученике, сравнимые разве что с крымской прозой офицера и графа Л.Толстого.

Русско-японская война. Верещагину 61 год. Он всходит на борт флагманского корабля адмирала Макарова «Петропавловск». 
Близ Порт-Артура, корабль нарвался на японскую мину и через минуту ушел носовой частью в воду, раскололся надвое и затонул.

Его гибель оплакивали даже противники. Японский писатель Кайдзан Накадзато написал тогда такие слова:
«Как величественна его смерть! Мы завидуем России, в которой живёт Толстой, и, узнав о смерти Верещагина, не можем не почувствовать к этой стране уважения и почтения»

@Лариса Бравицкая