Привет!
Экспедиция в Антарктиду. Дни 5 и 6
Я впал в забытье!
Последние два дня мы шли сквозь облака – они укрыли океан плотным ватным одеялом. Бывало, с передней части судна не видно его конец. Иллюминатор в каюте показывает белую пустоту. Открыт он или нет – понятно только по шипению океана о борта.
Добавляем к этому небольшие волны. Получается формула идеального сна. Из-под одеяла вылазить в такую сладкую качку вообще не хочется. Активируются какие-то реликтовые участки мозга, которые не давали о себе знать с младенчества.
Это даже не спокойствие – оно подразумевает, что где-то есть беспокойство. Белое ничто вокруг, тихое урчание двигателя и лёгкая качка – это что-то глубже. Я и слов таких не знаю.
Впрочем, пару часов назад внезапно распогодилось. Сказка пропала. Выяснилось, что мы не одни. Вокруг Василия Головнина кружат птицы нескольких видов: гигантские белые, среднего размера чёрные и очень стремительные малютки. Я опознал только жирных альбатросов.
Все они блин даже крыльями не машут – летают вокруг судна на потоках воздуха. Пока мы корячимся с двумя супермощными моторами, которые дают не больше скорости хорошего бегуна – 20 км/час, эти птицы просто расправляют крылья и без остановки носятся вокруг нас у глади океана, высматривая рыбку. Потрясающе! Даже неуклюжие альбатросы смотрятся в воздухе как балерины Большого театра.
Завтра 1 февраля. На судне сменится тариф интернета. Я смогу публиковать фотографии и сам писать сюда. А то сейчас работает только почта со скоростью 4кб/с. Последние дни, включая этот, я отправлял тексты подруге Кате, которая и публиковала их на канал. Не оч удобно, скажу я вам. Как будто в каменном веке. Хотя и в каменном веке интернет пошустрее был.
Экспедиция в Антарктиду. Дни 5 и 6
Я впал в забытье!
Последние два дня мы шли сквозь облака – они укрыли океан плотным ватным одеялом. Бывало, с передней части судна не видно его конец. Иллюминатор в каюте показывает белую пустоту. Открыт он или нет – понятно только по шипению океана о борта.
Добавляем к этому небольшие волны. Получается формула идеального сна. Из-под одеяла вылазить в такую сладкую качку вообще не хочется. Активируются какие-то реликтовые участки мозга, которые не давали о себе знать с младенчества.
Это даже не спокойствие – оно подразумевает, что где-то есть беспокойство. Белое ничто вокруг, тихое урчание двигателя и лёгкая качка – это что-то глубже. Я и слов таких не знаю.
Впрочем, пару часов назад внезапно распогодилось. Сказка пропала. Выяснилось, что мы не одни. Вокруг Василия Головнина кружат птицы нескольких видов: гигантские белые, среднего размера чёрные и очень стремительные малютки. Я опознал только жирных альбатросов.
Все они блин даже крыльями не машут – летают вокруг судна на потоках воздуха. Пока мы корячимся с двумя супермощными моторами, которые дают не больше скорости хорошего бегуна – 20 км/час, эти птицы просто расправляют крылья и без остановки носятся вокруг нас у глади океана, высматривая рыбку. Потрясающе! Даже неуклюжие альбатросы смотрятся в воздухе как балерины Большого театра.
Завтра 1 февраля. На судне сменится тариф интернета. Я смогу публиковать фотографии и сам писать сюда. А то сейчас работает только почта со скоростью 4кб/с. Последние дни, включая этот, я отправлял тексты подруге Кате, которая и публиковала их на канал. Не оч удобно, скажу я вам. Как будто в каменном веке. Хотя и в каменном веке интернет пошустрее был.
Экспедиция в Антарктиду. Дни 7 и 8
Как и дед мороз на мой день рождения, интернет на судне не появился. Катерине придётся ещё поработать коммутатором. Я перекидываю ей сообщения через всю планету на почту, она публикует сюда.
Мы проходим 55 широту. Это на уровне Москвы, только в южном полушарии. Погода, правда, отличается от Москвы. Сейчас вот под стать моему настроению: плюс 5, ветрище и капли в морду. То ли дождь, то ли брызги волн. Со всех сторон, на какой борт не выйди. Но меняется всё будто на ускоренной перемотке: туман, солнце, облака – по 7 раз на дню.
А дни становятся всё дольше. Войдём в широты Петербурга – пойдут белые ночи. В Антарктиде увидим остатки полярного дня.
По пути ни судов, ни островов. Мы сейчас в одном из самых безлюдных регионов планеты. 72 человека на борту дизель-электрохода "Василий Головнин", а вокруг на сотни только рыбёха и птицы. Звучит как начало фильма. Впрочем, я фильм и снимаю.
Среди 72-х – начальник радиостанции Николай Васильевич. Тот ещё шутник – после недели на борту я неожиданно у него выяснил, что могу плевать в спутник не только текстом, но и фотографиями.
Раз так, первым и будет фото Николая Васильевича на рабочем месте.
Как и дед мороз на мой день рождения, интернет на судне не появился. Катерине придётся ещё поработать коммутатором. Я перекидываю ей сообщения через всю планету на почту, она публикует сюда.
Мы проходим 55 широту. Это на уровне Москвы, только в южном полушарии. Погода, правда, отличается от Москвы. Сейчас вот под стать моему настроению: плюс 5, ветрище и капли в морду. То ли дождь, то ли брызги волн. Со всех сторон, на какой борт не выйди. Но меняется всё будто на ускоренной перемотке: туман, солнце, облака – по 7 раз на дню.
А дни становятся всё дольше. Войдём в широты Петербурга – пойдут белые ночи. В Антарктиде увидим остатки полярного дня.
По пути ни судов, ни островов. Мы сейчас в одном из самых безлюдных регионов планеты. 72 человека на борту дизель-электрохода "Василий Головнин", а вокруг на сотни только рыбёха и птицы. Звучит как начало фильма. Впрочем, я фильм и снимаю.
Среди 72-х – начальник радиостанции Николай Васильевич. Тот ещё шутник – после недели на борту я неожиданно у него выяснил, что могу плевать в спутник не только текстом, но и фотографиями.
Раз так, первым и будет фото Николая Васильевича на рабочем месте.
💫 Экспедиция в Антарктиду. День 9
Интернет появился! Теперь я имею законные полчаса сети в день. Считаю, что это наравне с теплом, сном и пищей – базовая потребность человека. Даже если он посреди океана.
Тепла нам вчера отсыпали тоже. Прохладно стало ещё три дня назад. По утрам не хотелось вылезать из-под нагретого одеяла. Вчера среднесуточная температура опустилась ниже +5, и повелитель радиатора наконец пустил в него горячую воду – как положено по правилам. Жизнь заиграла тёплыми красками!
Но ближе к первой остановке лафа может кончиться: сейчас температура ниже +5 потому, что есть ночь, а в Антарктиде солнце не заходит. Средняя температура на индийских антарктических станциях +5-10 градусов. Да-да, там сейчас теплее, чем у тебя в городе!
Пора плотнее познакомиться с судном, которое нас туда везёт.
Я писал, что на Василии Головнине есть краны, вертолёты, контейнеры с грузом. Но главное – люди. Живут они в 6-этажной надстройке. Представь, из дома подъезд вынули и поставили на судно – примерно так это выглядит. Внутри квартирки-каюты, центральная лестница, коридоры. Есть даже лифт!
Последний этаж – капитанский мостик с панорамным обзором. Круглосуточно на нём несут вахту 3 помощника капитана. Смена длится 4 часа, то есть в день по 2 смены каждый.
Интернет появился! Теперь я имею законные полчаса сети в день. Считаю, что это наравне с теплом, сном и пищей – базовая потребность человека. Даже если он посреди океана.
Тепла нам вчера отсыпали тоже. Прохладно стало ещё три дня назад. По утрам не хотелось вылезать из-под нагретого одеяла. Вчера среднесуточная температура опустилась ниже +5, и повелитель радиатора наконец пустил в него горячую воду – как положено по правилам. Жизнь заиграла тёплыми красками!
Но ближе к первой остановке лафа может кончиться: сейчас температура ниже +5 потому, что есть ночь, а в Антарктиде солнце не заходит. Средняя температура на индийских антарктических станциях +5-10 градусов. Да-да, там сейчас теплее, чем у тебя в городе!
Пора плотнее познакомиться с судном, которое нас туда везёт.
Я писал, что на Василии Головнине есть краны, вертолёты, контейнеры с грузом. Но главное – люди. Живут они в 6-этажной надстройке. Представь, из дома подъезд вынули и поставили на судно – примерно так это выглядит. Внутри квартирки-каюты, центральная лестница, коридоры. Есть даже лифт!
Последний этаж – капитанский мостик с панорамным обзором. Круглосуточно на нём несут вахту 3 помощника капитана. Смена длится 4 часа, то есть в день по 2 смены каждый.
🌬 Экспедиция в Антарктиду. День 10
Ночью прошли 60 широту – это на уровне Петербурга, только в южном полушарии. Теперь на судне действуют особые законы антарктического региона – таково международное соглашение. Например, ничего нельзя выбрасывать за борт: ни пищевые отходы, ни окурки. Если по букве закона, то даже плевать нельзя. Захоти я покончить эту бренную жизнь сиганув в океан – тоже подставлю судовладельца на штраф.
Ещё нельзя идти на мазуте. Даже в трюме перевозить не разрешается. Наши прекрасные механики рассчитали, и выжгли остатки мазута заранее. Переключились на дизель. Вот эти красавцы на Центральном Пункте Управления, который расположен в моторном отсеке, ниже уровня воды. Больше на рок-группу похожи, находишь?
Ночью прошли 60 широту – это на уровне Петербурга, только в южном полушарии. Теперь на судне действуют особые законы антарктического региона – таково международное соглашение. Например, ничего нельзя выбрасывать за борт: ни пищевые отходы, ни окурки. Если по букве закона, то даже плевать нельзя. Захоти я покончить эту бренную жизнь сиганув в океан – тоже подставлю судовладельца на штраф.
Ещё нельзя идти на мазуте. Даже в трюме перевозить не разрешается. Наши прекрасные механики рассчитали, и выжгли остатки мазута заранее. Переключились на дизель. Вот эти красавцы на Центральном Пункте Управления, который расположен в моторном отсеке, ниже уровня воды. Больше на рок-группу похожи, находишь?
Возможно это как-то связано с тем, что старший механик Сергей Евгеньевич – обладатель блестящей лысины и белой каски – любит тяжёлую музыку. Добрейшей души человек! Вчера он пригласил меня в свою каюту. Из колонок играл Рамштайн. Сергей Евгеньевич напоил меня опреснённой водой и рассказал, как работает судовой осмос.
Я запомнил, правда, только то, что в его каюте было тепло и зелёные растения по углам. В нашей опять почему-то дубак, а в углах на верёвочках сушатся мои носки после пробежки.
Я запомнил, правда, только то, что в его каюте было тепло и зелёные растения по углам. В нашей опять почему-то дубак, а в углах на верёвочках сушатся мои носки после пробежки.
❄️ Экспедиция в Антарктиду. День 11
Первая станция уже послезавтра! Чувствуется общее напряжение, которое сменило сонливость многодневного перехода. Все к чему-то готовятся. Индийцы надели одинаковые кислотно-яркие зелёные куртки и готовятся сойти на берег. Матросы готовятся разгружать судно. Вертолётчики готовят свои вертолёты.
А я просто ношусь как ошпаренный и щёлкаю айсберги, которые внезапно высыпали вокруг.
Первая станция уже послезавтра! Чувствуется общее напряжение, которое сменило сонливость многодневного перехода. Все к чему-то готовятся. Индийцы надели одинаковые кислотно-яркие зелёные куртки и готовятся сойти на берег. Матросы готовятся разгружать судно. Вертолётчики готовят свои вертолёты.
А я просто ношусь как ошпаренный и щёлкаю айсберги, которые внезапно высыпали вокруг.
Их много. Очень много! В северном полушарии айсбергов то почти нет, только если от Гренландии что отколется. Антарктида же окружена ими как минным полем. Все эти жёлтые точки – айсберги вокруг нас. Приходится уворачиваться.
Хорошо, что мы в безопасности. Ведь на судне работает команда профессионалов, которая прошла не одну Антарктиду – ранее Василий Головнин возил грузы на аргентинские антарктические станции.
Вчера я рассказывал про механиков. Но кроме них на судне есть отдельный отряд электромехаников.
Василий Головнин – не обычный пароход. В нём нет двигателя внутреннего сгорания, который вращает винт судна. Есть моторы, но они работают как генераторы электричества. Винт вращает уже электромотор. Поэтому наше судно не какой-то дизелёк, а гордый дизель-электроход. Почти как автомобиль Тесла (если убрать «дизель»).
Старший электромеханик Валерий Анатольевич фотографироваться не любит. Но человек он видный. Носит интересную кепку, как солдаты США времён войны между Севером и Югом. Поэтому я его зарисовал как смог.
Вчера я рассказывал про механиков. Но кроме них на судне есть отдельный отряд электромехаников.
Василий Головнин – не обычный пароход. В нём нет двигателя внутреннего сгорания, который вращает винт судна. Есть моторы, но они работают как генераторы электричества. Винт вращает уже электромотор. Поэтому наше судно не какой-то дизелёк, а гордый дизель-электроход. Почти как автомобиль Тесла (если убрать «дизель»).
Старший электромеханик Валерий Анатольевич фотографироваться не любит. Но человек он видный. Носит интересную кепку, как солдаты США времён войны между Севером и Югом. Поэтому я его зарисовал как смог.