Галина Давыдова из Якутии 40 лет проработала учителем, преподавала в школе якутский язык и литературу. Последние 5-6 лет она увлекается фотографией. Ее снимки неожиданно стали популярны в инстаграме, когда Галина решила показать, что становится с мокрой одеждой в минус 50.
Галина Давыдова: «Фотография — мое хобби, я не профессионал. Я сама из Якутии, и у нас очень суровая природа (зимой минус 50, летом плюс 30), но очень красивая. Я снимаю, чтобы показать людям, какой у нас красивый край. Внимание к фотографиям мне приятно. Хорошо же, когда тебя поддерживают, это вдохновляет и окрыляет. Доброе слово и кошке приятно».
Галина Давыдова: «Фотография — мое хобби, я не профессионал. Я сама из Якутии, и у нас очень суровая природа (зимой минус 50, летом плюс 30), но очень красивая. Я снимаю, чтобы показать людям, какой у нас красивый край. Внимание к фотографиям мне приятно. Хорошо же, когда тебя поддерживают, это вдохновляет и окрыляет. Доброе слово и кошке приятно».
Активист и пресс-секретарь штаба Юлии Галяминой Николай Касьян встретил 23-й день рождения в ЦВСИГ Сахарово. Его арестовали на 5 суток из-за твита «23-го гулять!».
«Холод» поговорил с Николаем о том, как он провел день рождения в Сахарово, об условиях содержания и солидарности арестантов.
«Мой день рождения был 4 февраля, мне исполнилось 23 года. Это были мои четвертые сутки в Сахарово, а 5-го я выходил. Мы отлично отметили — у нас был „доширак” и чай с шоколадками. Праздничная атмосфера создалась сама собой. Она очень контрастировала с тем, что происходит вокруг, но это только добавляло комичности ситуации.
Родственники передали нам „дошираки” — это роскошь для Сахарово, и мы оставили их на праздничный обед в мой день рождения, потому что есть правило — все всем делятся. Если есть „Доширак” — поделись, иначе как-то некрасиво. Последние два мы оставили сокамернику, чтобы скрасить ему дни — ему дали 13 суток.
Когда я вышел, мне звонил один из сокамерников и говорил, что начали давать телефон, как и положено, на 15 минут в день. Нам в первые несколько дней вообще не давали телефон, потом начали давать пять минут на всю камеру. В камере дырка в полу, воняет. Первые дни было очень душно, температура была градусов 35. Камера вообще никак не проветривалась. Плюс она очень маленькая, там особо не походишь — целый день валяешься на неудобной кровати, после этого все болит. Раз в день прогулка — 30 минут.
Люди выходили на прогулку с листочками с контактами всей камеры и обменивались ими. Горизонтальные связи налаживались прямо на глазах. 500 активистов посадили, над ними издеваются, содержат их в плохих условиях — естественно, все эти активисты объединяются.
На прогулку выводят 20 человек из одних и тех же камер, но мы договорились составить схему: у тебя есть контакты 19 человек, а у них есть контакты всего автозака, на котором их везли сюда. То есть у меня на руках десятки контактов, и у каждого из них еще десятки.
У нас есть план: собрать общий чат всех, кто прошел через Сахарово. Не только, чтобы собраться на воле, но и для того, чтобы подать коллективный иск на администрацию этого замечательного места».
«Холод» поговорил с Николаем о том, как он провел день рождения в Сахарово, об условиях содержания и солидарности арестантов.
«Мой день рождения был 4 февраля, мне исполнилось 23 года. Это были мои четвертые сутки в Сахарово, а 5-го я выходил. Мы отлично отметили — у нас был „доширак” и чай с шоколадками. Праздничная атмосфера создалась сама собой. Она очень контрастировала с тем, что происходит вокруг, но это только добавляло комичности ситуации.
Родственники передали нам „дошираки” — это роскошь для Сахарово, и мы оставили их на праздничный обед в мой день рождения, потому что есть правило — все всем делятся. Если есть „Доширак” — поделись, иначе как-то некрасиво. Последние два мы оставили сокамернику, чтобы скрасить ему дни — ему дали 13 суток.
Когда я вышел, мне звонил один из сокамерников и говорил, что начали давать телефон, как и положено, на 15 минут в день. Нам в первые несколько дней вообще не давали телефон, потом начали давать пять минут на всю камеру. В камере дырка в полу, воняет. Первые дни было очень душно, температура была градусов 35. Камера вообще никак не проветривалась. Плюс она очень маленькая, там особо не походишь — целый день валяешься на неудобной кровати, после этого все болит. Раз в день прогулка — 30 минут.
Люди выходили на прогулку с листочками с контактами всей камеры и обменивались ими. Горизонтальные связи налаживались прямо на глазах. 500 активистов посадили, над ними издеваются, содержат их в плохих условиях — естественно, все эти активисты объединяются.
На прогулку выводят 20 человек из одних и тех же камер, но мы договорились составить схему: у тебя есть контакты 19 человек, а у них есть контакты всего автозака, на котором их везли сюда. То есть у меня на руках десятки контактов, и у каждого из них еще десятки.
У нас есть план: собрать общий чат всех, кто прошел через Сахарово. Не только, чтобы собраться на воле, но и для того, чтобы подать коллективный иск на администрацию этого замечательного места».
Сегодня проходит второй суд над Навальным по делу о клевете. Потерпевший — 94-летний ветеран Великой Отечественной войны Игнат Артеменко, участвовавший в съемках ролика о голосовании по поправкам в Конституцию.
На этом заседании Алексей Навальный продолжил прямые перепалки с судьей Верой Акимовой, которая постоянно запрещает ему задавать вопросы свидетелям. Акимова сделала Навальному более 15 замечаний и каждый раз угрожает удалить его до окончания процесса.
На этом заседании Алексей Навальный продолжил прямые перепалки с судьей Верой Акимовой, которая постоянно запрещает ему задавать вопросы свидетелям. Акимова сделала Навальному более 15 замечаний и каждый раз угрожает удалить его до окончания процесса.
Место в России. Красноярский край, Норильск.
Арсений Котов — фотограф-документалист, который снимает советское монументальное искусство XX века. Он путешествует по постсоветским городам в поисках необычных объектов архитектуры. За последние пять лет он побывал в десятках городов, от Минска до Хабаровска.
Арсений Котов — фотограф-документалист, который снимает советское монументальное искусство XX века. Он путешествует по постсоветским городам в поисках необычных объектов архитектуры. За последние пять лет он побывал в десятках городов, от Минска до Хабаровска.