​​Главная трансляция этого дня. Прокуратура Колпинского района Петербурга потребовала запретить аниме «Наруто», «Тетрадь смерти», «Токийский террор», «Эльфийская песнь», «Инуяшики» и «Межвидовые рецензенты», а также песню рэпера Моргенштерна «Я съел деда».

Эксперты, которых прокурор привел в суд, рассказывают, что аниме пропагандирует суицид и нетрадиционные сексуальные отношения. В защиту аниме не выступает никто — владельцев сайтов, где они вывешены, не нашли.

Судья Дмитрий Никулин уже запретил «Тетрадь смерти», «Токийский террор» и «Инуяшики». На этом кадре судья с прокурором внимательно изучают «Эльфийскую песнь».

Сегодня запрещают конкретные ссылки, но, по мнению юристов, Роскомнадзор может использовать эти решения, чтобы совсем заблокировать аниме и песню.

​​«Жизнь в полузаброшенном поселке была интересна еще и тем, что „большой земле“ не было дела до нас, а нам до нее. Два мира встречались во время выборов, на которые ходили все, потому что привозили не только бюллетени, но и магазин, в котором можно было хоть что-то купить — чаще всего какую-то ерунду в виде брелоков и футболок с Леонардо Ди Каприо».

«Если нам с сестрой становилось скучно, то папа строил шалашик из веток, чтобы мы играли в нем и не убегали искать что-нибудь интересное в лес. Так мы сидели в своем замке и притворялись медведями: объедались черникой до синих зубов, или карабкались на деревья и довольно рычали. Или валялись кверху животами на больших сухих островках мха».

«Отец мог сделать укол от столбняка по случаю проколотой ноги, обработать раны настоем березовых почек, вправить вывих или наложить шину на перелом. Он сам лечил домашних животных и делал небольшие операции — мог зашить рану или кастрировать борова: всему этому он учился от старших приятелей и по книжкам».

Анна Пугачева выросла в семье лесничего в поселке Черная Речка, где уже тогда жили около 100 человек. Сейчас поселка и вовсе нет, даже на карте. Специально для рубрики «С ее слов» Анна рассказывает о том, как она жила в Черной Речке и как поселок исчезал у нее на глазах: https://holod.media/2021/01/21/chernaya-rechka/

Фотограф Анастасия Дубровина изучает постдокументальную фотографию. В личных проектах она работает с темами памяти, детства и жизни на постсоветском пространстве:

«Я отправилась на Кольский полуостров и в Териберку, потому что заочно была влюблена в эти места: полярная ночь, холодный берег Баренцева моря, ощущение неизбежно уходящей жизни.

Когда я увидела эти места, они произвели на меня сильнейшее впечатление. Смешение сурового местного климата и хрупкого человеческого быта, о котором напоминают покинутые дома, рождает очень личные переживания: больно наблюдать упадок некогда развитого поселения. Да, с одной стороны, это притягательное своей атмосферой место для фотографов и путешественников, с другой — понимаешь, что за романтичными видами стоят чьи-то сломанные жизни, тяжелые истории, судьбы людей.

Кстати, на последнем фото — озеро Сейдозеро и местный житель Юрий. Это уже не Териберка, но все еще Кольский полуостров. Местные жители — саамы — верят, что озеро обладает особой энергетикой и является домом богов. На фотографии Юрий медитирует на озере».