Темнеет. Не до конца понимаю: день кончается или я. Закатывается солнце или мои глаза. Но упрямо приказываю телу не отлететь. Тем более, когда Штеф так близко.

Парниша – Морис, кажись? – кажется худощавым, но тянет меня за собой исправно. Вроде стараюсь идти сам, но то и дело сознание мутнеет, покидает помаленьку. Проваливаюсь в снег, теряю координацию и, похоже, оставляю за собой ебейший кровавый след. Хорошо цепанули, ублюдки. Но стремление организма откинуться слабее спектра моих эмоций, начинающихся ненормальным эйфорическим счастьем и заканчивающихся невыносимым гневом.

Шайер. Штефани, мать её, Шайер! Живая. И это самое главное. Но если эта сволочь всё это время была на расстоянии вытянутой руки, я буду просто в бешенстве. Я и так в бешенстве. Хотя и счастлив до безрассудства.

— .. 🤩ичего не могу с собой поделать, леди Макензи слишком обворожительна и убивает во мне всякие зачатки рассудка, — почти проурчал Дэвид в ответ, не отворачиваясь от девушки..

🙏🖤😶💑❤️‍🩹

🤩 перерыве между забегами дети Главнокомандующего и Милдред спустились в тотализатор, чтобы сделать ставки на следующий тур; однако Райан практически сразу заметил, что Дэвид, ожидаемо самый заинтересованный в сем действе, вдруг испарился. Младший Вессель незаметно вышел в коридор, смотря поверх голов шумной толпы.

🤩 поворота в административную часть мелькнуло платье Азалины Макензи. Еще через пару мгновений в тот же поворот свернул Дэвид.