Мобильные крематории, в которых Россия сжигает тела своих солдат - это фейк, причем старый бродячий сюжет. Он обсуждается как минимум в 36 тысячах постов, а его история довольно сложная.
Есть какая-то ирония в том, что первый вариант этого сюжета возник в 1915-1916 годах: на фронтах Первой мировой войны появились устойчивые слухи, что немцы изобрели специальные мобильные фабрики по утилизации тел своих погибших, чтобы переработать их в удобрения или на мыло. Подробнее о возникновении этого слуха можно прочитать вот тут или по-русски в нашей с Анной Кирзюк книге "Опасные советские вещи". Английские газеты публиковали даже фотографию, где тела лежат, приготовленные к "мобильной утилизации".
Современная версия о мобильном крематории всплывала не раз за последние 10 лет, ее историю и объяснение можно найти вот тут. Такая машина действительно существует, в ней утилизируют биоматериалы (проиведена питерской компанией Турмалин), но видео, где показан мобильный крематорий, (и фотография на ее основе) снято еще в 2013 году самой компанией-разработчиком. Так что видео, где сжигают якобы труп, - это само по себе фейк.
Во время войны появляются фейки и слухи, и в большом количестве - это неизбежно. Этот слух очень успешен, потому что он не только передает ощущение ужаса и от войны, но и является метафорой для понимания факта, что собственное государство оказалось людоедом, пожирающим своих детей.
Важно: если мы опровергаем фейки, это не значит, что мы поддерживаем войну. Война должна быть остановлена и никого оправдания этому нет.
Есть какая-то ирония в том, что первый вариант этого сюжета возник в 1915-1916 годах: на фронтах Первой мировой войны появились устойчивые слухи, что немцы изобрели специальные мобильные фабрики по утилизации тел своих погибших, чтобы переработать их в удобрения или на мыло. Подробнее о возникновении этого слуха можно прочитать вот тут или по-русски в нашей с Анной Кирзюк книге "Опасные советские вещи". Английские газеты публиковали даже фотографию, где тела лежат, приготовленные к "мобильной утилизации".
Современная версия о мобильном крематории всплывала не раз за последние 10 лет, ее историю и объяснение можно найти вот тут. Такая машина действительно существует, в ней утилизируют биоматериалы (проиведена питерской компанией Турмалин), но видео, где показан мобильный крематорий, (и фотография на ее основе) снято еще в 2013 году самой компанией-разработчиком. Так что видео, где сжигают якобы труп, - это само по себе фейк.
Во время войны появляются фейки и слухи, и в большом количестве - это неизбежно. Этот слух очень успешен, потому что он не только передает ощущение ужаса и от войны, но и является метафорой для понимания факта, что собственное государство оказалось людоедом, пожирающим своих детей.
Важно: если мы опровергаем фейки, это не значит, что мы поддерживаем войну. Война должна быть остановлена и никого оправдания этому нет.
К завтрашнему закону о фейках. У нас в стране в эпоху ковида начали применяться два закона о фейках (и в основном про ковид). Мы собрали по ним базу (400 случаев, из них около 60 - уголовная статья). Больше, чем в 75% случаев люди были наказаны не за конспирологию, не за лечение чесноком и даже не за слухи о вакцинах. Наказаны были распространители сомнения в действиях или словах властей: те, кто считал, что зараженные ковидом ходят на работу, а люди это допускают, те, кто считал, что статистика занижается и те, кто объявляли о нехватке масок и сломанных ИВЛ. Конечно, правоохранители не очень-то пытались доказывать заведомость лжи (что обязаны сделать по закону). Так что я думаю (на основе предыдущих наблюдений), что новый закон о фейках будет применяться по тому же принципу: не за fake news, но за bad news.
Где читать подробно. Есть англоязычный мой паблик ток и есть русская статья. Выбирайте.
Где читать подробно. Есть англоязычный мой паблик ток и есть русская статья. Выбирайте.
Антропология и трусость
Я, как и многие мои друзья и коллеги, пишу каждый пост с ощущением "надо успеть, пока..."
Так вот, этим постом я хочу еще раз сказать (вдруг это кому-то еще неясно), что я я всеми силами боролась и буду бороться против войны (и отказываюсь называть ее спецоперацией). И дело для нас, социальных исследователей, фольклористов и социальных антропологов, это фиксировать все то, что происходит вокруг нас, вдумчиво и подробно. Поверьте, в этот чернейший час многим коллегам по цеху не до этого, но это надо делать - потому что наступит момент, когда эти данные пригодятся и станут частью истории.
Сегодня произошла одна позорная история, связанная с российским цехом антропологов. Мы, российские антропологи, написали письмо против войны (сейчас уже 709 подписей и можно еще подписаться). Российская ассоциация антропологов и этнографов испугалась (я хотела тут использовать другое слово), и на сайте повесили свое письмо, трусливое и неприличное, двурушное . Конечно, отношений с этой ассоциацией я никогда не захочу, но дело в этом. Нынешняя ситуация изменится - я верю в это - а такие трусливые поступки - они навсегда. Вот люди, которые инициируют такое письмо (или, например, заявление ученого совета МГУ, а также УРФУ - там тоже примерно тоже самое - мы ура за "сцецоперацию") - они понимают, что ситуация изменится, а им все это не забудут?
Я, как и многие мои друзья и коллеги, пишу каждый пост с ощущением "надо успеть, пока..."
Так вот, этим постом я хочу еще раз сказать (вдруг это кому-то еще неясно), что я я всеми силами боролась и буду бороться против войны (и отказываюсь называть ее спецоперацией). И дело для нас, социальных исследователей, фольклористов и социальных антропологов, это фиксировать все то, что происходит вокруг нас, вдумчиво и подробно. Поверьте, в этот чернейший час многим коллегам по цеху не до этого, но это надо делать - потому что наступит момент, когда эти данные пригодятся и станут частью истории.
Сегодня произошла одна позорная история, связанная с российским цехом антропологов. Мы, российские антропологи, написали письмо против войны (сейчас уже 709 подписей и можно еще подписаться). Российская ассоциация антропологов и этнографов испугалась (я хотела тут использовать другое слово), и на сайте повесили свое письмо, трусливое и неприличное, двурушное . Конечно, отношений с этой ассоциацией я никогда не захочу, но дело в этом. Нынешняя ситуация изменится - я верю в это - а такие трусливые поступки - они навсегда. Вот люди, которые инициируют такое письмо (или, например, заявление ученого совета МГУ, а также УРФУ - там тоже примерно тоже самое - мы ура за "сцецоперацию") - они понимают, что ситуация изменится, а им все это не забудут?
Ну и последний анекдот на сегодня. В текущей ситуации Ковид-19 отзывает все свои штаммы и прекращает работу в России.
Прочитала лекцию Задачи фольклористики и социальной антропологии в эпоху войны.
В 12.45, через 15 мин, я буду выступать на "Слухай Эхо". приходите! https://youtu.be/GfKhBy9SGzU
За последние сутки много кого и чего заблокировали. Вот картинка от Медузы
Про мартовские стужи, грузный лед и отчанье. Сейчас наступило 5 марта. Когда-то, в другой жизни, я любила своим магистрантам давать на разбор стихотворение Ильи Эренбурга (не говоря, когда оно было написано) или песню Никитиных на эти слова.
Стихотворение, собственно, служило вступлением к теме про советское иносказание и задавала я один и тот вопрос - а о чем текст?. Когда ответ не приходил сразу, я подсказывала дату написания - 1958 или немного ранее. Говорила, что Эренбург придумал слово Оттепель. Иногда находились люди, которые сразу говорили, что это про ожидание новых страшных репрессий накануне смерти Сталина, про то, что люди уже не верили в то, что когда-нибудь все это кончится, про то, что это ощущение ужаса от своей повседневности невероятно трудно передать стороннему наблюдателю. Но, как правило, типовой ответ магистрантов (или студентов историков-филологов) был - "это про встречу весны". Каюсь, я внутренне зверела: как они не могут понять все эти ощущения, увидеть иносказания. Но постепенно я пришла к понимаю, что поколение 20+ не видит иносказаний не только потому, что нет исторической эмпатии, но и потому, что это поколение не научили эзоповому языку - за ненадобностью (ну и хорошо ведь). Они и есть дети юга (верно написали читатели в комментах). Но возможно, очень скоро эти навыки им пригодятся снова.
А вспомнила я это стихотворение не только потому что сегодня 5 марта, день смерти Сталина и начало новой жизни, но и потому что в наш чернейший час всегда остается надежда, даже если мы ее не видим. И в этот чернейший час, в ледяной обиде мы чувствуем одиночество. Но это не так. Мартовские стужи закончатся.
Перечитайте стихотворение или послушайте песню! (кто не знает, это очень душеспасительно)
Да разве могут дети юга,
Где розы плещут в декабре,
Где не разыщешь слова «вьюга»
Ни в памяти, ни в словаре,
Да разве там, где небо сине
И не слиняет ни на час,
Где испокон веков поныне
Все то же лето тешит глаз,
Да разве им хоть так, хоть вкратце,
Хоть на минуту, хоть во сне,
Хоть ненароком догадаться,
Что значит думать о весне,
Что значит в мартовские стужи,
Когда отчаянье берет,
Все ждать и ждать, как неуклюже
Зашевелится грузный лед.
А мы такие зимы знали,
Вжились в такие холода,
Что даже не было печали,
Но только гордость и беда.
И в крепкой, ледяной обиде,
Сухой пургой ослеплены,
Мы видели, уже не видя,
Глаза зеленые весны.
И. Эренбург. 1958
Стихотворение, собственно, служило вступлением к теме про советское иносказание и задавала я один и тот вопрос - а о чем текст?. Когда ответ не приходил сразу, я подсказывала дату написания - 1958 или немного ранее. Говорила, что Эренбург придумал слово Оттепель. Иногда находились люди, которые сразу говорили, что это про ожидание новых страшных репрессий накануне смерти Сталина, про то, что люди уже не верили в то, что когда-нибудь все это кончится, про то, что это ощущение ужаса от своей повседневности невероятно трудно передать стороннему наблюдателю. Но, как правило, типовой ответ магистрантов (или студентов историков-филологов) был - "это про встречу весны". Каюсь, я внутренне зверела: как они не могут понять все эти ощущения, увидеть иносказания. Но постепенно я пришла к понимаю, что поколение 20+ не видит иносказаний не только потому, что нет исторической эмпатии, но и потому, что это поколение не научили эзоповому языку - за ненадобностью (ну и хорошо ведь). Они и есть дети юга (верно написали читатели в комментах). Но возможно, очень скоро эти навыки им пригодятся снова.
А вспомнила я это стихотворение не только потому что сегодня 5 марта, день смерти Сталина и начало новой жизни, но и потому что в наш чернейший час всегда остается надежда, даже если мы ее не видим. И в этот чернейший час, в ледяной обиде мы чувствуем одиночество. Но это не так. Мартовские стужи закончатся.
Перечитайте стихотворение или послушайте песню! (кто не знает, это очень душеспасительно)
Да разве могут дети юга,
Где розы плещут в декабре,
Где не разыщешь слова «вьюга»
Ни в памяти, ни в словаре,
Да разве там, где небо сине
И не слиняет ни на час,
Где испокон веков поныне
Все то же лето тешит глаз,
Да разве им хоть так, хоть вкратце,
Хоть на минуту, хоть во сне,
Хоть ненароком догадаться,
Что значит думать о весне,
Что значит в мартовские стужи,
Когда отчаянье берет,
Все ждать и ждать, как неуклюже
Зашевелится грузный лед.
А мы такие зимы знали,
Вжились в такие холода,
Что даже не было печали,
Но только гордость и беда.
И в крепкой, ледяной обиде,
Сухой пургой ослеплены,
Мы видели, уже не видя,
Глаза зеленые весны.
И. Эренбург. 1958
Кто они - "дети юга". (Реплика к обсуждению выше). Первое объяснение - Эренбург пытается передать чувство отчаяния от жизни под страхом репрессий (которое нам хорошо знакомо) будущему поколению, которое это не понимает. Второе объяснение - в 1957 году в СССР прошел фестиваль молодежи и студентов, главная акция Хрущева по либерализации, по демонстрации социализма с человеческим лицом. Эренбург, знающий языки, явно должен был беседовать с теми, кто приезжал, а среди них было много наивных социалистов из стран, где не было политических репрессий, устроенных во имя высшего блага. Возможно, дети юга - это они. С вами была рублика "филологическое образование не пропьешь".
Новояз-2022. Сейчас мы живем, "под собою не чуя страны". Она исчезает на глазах, во многом потому, что мы не можем описывать реальность. Новые законы и новые практики отняли у нас возможность говорить о войне и называть войну войной. Я хочу поделиться этой фотографией - это яркий примера протеста против спецновояза-2022. Она абсолютна достоверна, сделана вчера одним членом нашей исследовательской группы из города Санкт-Петербурга.
И помните, что фиксировать изменения, которые происходят сейчас - это тоже очень важно. Не менее важно говорить о них, но именно это нам и мешают сделать. Если вы видите такие вещи, но не хотите писать и публиковать сами - присылайте мне. Мы опубликуем.
И помните, что фиксировать изменения, которые происходят сейчас - это тоже очень важно. Не менее важно говорить о них, но именно это нам и мешают сделать. Если вы видите такие вещи, но не хотите писать и публиковать сами - присылайте мне. Мы опубликуем.
Дьявол носит не "Прада", дьявол теперь носит белорусский трикотаж (Новый фольклор).
Социальная функция страха. За последние 11 дней в России было задержано не менее 13582 протестующих на анти-военных митингах, многих из них избивали и унижали, причем есть прямые свидетельства этого. Это происходит не просто так: и я считаю важным вспомнить текст, который я опубликовала год назад в первый раз. Это не про Россию, а пересказ статьи про сопротивление в Зимбабве. Выводы делайте сами.
Политолог Лоурен Янг изучала, как граждане принимают решения о выражении своей политической позиции в автократических режимах, в том числе в Зимбабве в 2014-2015 гг. (там с 80-х годов до 2017 правил диктатор Мугабе: однопартийная система, жесткое подавление инакомыслия, репрессии, полицейское насилие, все, как мы помним, знаем, видим). Чтобы проверить, как спровоцированные властью эмоции страха влияют на “репрессивные риски”, был задуман эксперимент (как ей это удалось и как соблюдались этические правила, читайте статью). В нем приняло участие 671 людей, имеющих оппозиционные взгляды и опыт участия в оппозиционных выступлениях. Причем уровень вовлечения был разный - от сочувствующих до хардкорных активистов. “Оппозиционеров” (буду называть их так) в случайном порядке поделили на контрольную группу и собственно участников эксперимента. Участников экспериментальной группы опять же в случайном порядке делили на ещё две группы, и далее специальный интервьюер подвергал их процедуре, которая носит название fear treatment. Попавшие в первую группу эксперимента должны были вспомнить из собственного опыта какую-нибудь общую эмоцию страха, не связанную с политикой в Зимбабве. Как правило, это были темнота, болезни, колдовство. Попавшие во вторую группу эксперимента должны были вспомнить эмоции политического страха, которые поддерживались воспоминаниями о пережитом политическом насилии (избиении на митингах, задержаниях, пытках в отделениях). Дальше эти ощущения и этот опыт обсуждались с участником эксперимента в обеих группах.
После чего Лоурен Янг просила оценить участников их склонность участвовать в шести актах несогласия: 1) носить футболку оппозиционной партии 2) пересказать шутку о Мугабе 3) пойти на митинг оппозиции 4) отказаться пойти на митинг правящей партии 5) сказать агенту госбезопасности, что ты поддерживаешь оппозицию 6) свидетельствовать в суде о полицейском насилии.
Эта часть эксперимента называлась гипотетической. Потому что участники должны были представить гипотетические действия “что если”. Но в завершении разговора был еще и маленький поведенческий эксперимент. Участникам предлагалось взять с собой на память браслет с символикой оппозиции.
В отличие от контрольной группы, те, кто был погружен в атмосферу страхов, меньше соглашались делать вышеперечисленные действия. Например, если в контрольной группе 28% оппозиционеров выразили желание шутить про диктатора, в группах “напуганных” таких стало уже 7-8%. Причем те, кто подвергался воздействию страхов политических репрессий, соглашались совсем неохотно. Например, в контрольной группе 53% хотели поселить следующий оппозиционный митинг, среди напуганных общими страхами - только 30%, среди тех, кто вспоминал страхи политические - 25%.
И конечно, те, кто подвергся воздействию страха, почти не брали с собой браслетик с эмблемой политической партии.
Вывод прост. Максимально демонстративное нарушение законности, полицейское насилие, публичное избиение и насилие над задержанными имеет свою социальную функцию: это страх, который оказывает деморализующий эффект на несогласных граждан. Но есть и еще один важный вывод. Эмоция страха не только снижает желание сопротивляться, но и уменьшает ощущение, что кругом много людей, которые “думают как я”. Как пишет сама Лоурен Янг, “в то время как 39% участников из контрольной группы считают, что большинство из их оппозиционно настроенного окружения примет участия в следующей акции протеста, среди тех, что подвергался воздействию общих страхов, таких осталось 30 %, а среди тех, кто обсуждал полицейский произвол, к этой идеи склонились только 20%”.
Страх не только тебя убивает политически, он делает тебя одиноким.
Политолог Лоурен Янг изучала, как граждане принимают решения о выражении своей политической позиции в автократических режимах, в том числе в Зимбабве в 2014-2015 гг. (там с 80-х годов до 2017 правил диктатор Мугабе: однопартийная система, жесткое подавление инакомыслия, репрессии, полицейское насилие, все, как мы помним, знаем, видим). Чтобы проверить, как спровоцированные властью эмоции страха влияют на “репрессивные риски”, был задуман эксперимент (как ей это удалось и как соблюдались этические правила, читайте статью). В нем приняло участие 671 людей, имеющих оппозиционные взгляды и опыт участия в оппозиционных выступлениях. Причем уровень вовлечения был разный - от сочувствующих до хардкорных активистов. “Оппозиционеров” (буду называть их так) в случайном порядке поделили на контрольную группу и собственно участников эксперимента. Участников экспериментальной группы опять же в случайном порядке делили на ещё две группы, и далее специальный интервьюер подвергал их процедуре, которая носит название fear treatment. Попавшие в первую группу эксперимента должны были вспомнить из собственного опыта какую-нибудь общую эмоцию страха, не связанную с политикой в Зимбабве. Как правило, это были темнота, болезни, колдовство. Попавшие во вторую группу эксперимента должны были вспомнить эмоции политического страха, которые поддерживались воспоминаниями о пережитом политическом насилии (избиении на митингах, задержаниях, пытках в отделениях). Дальше эти ощущения и этот опыт обсуждались с участником эксперимента в обеих группах.
После чего Лоурен Янг просила оценить участников их склонность участвовать в шести актах несогласия: 1) носить футболку оппозиционной партии 2) пересказать шутку о Мугабе 3) пойти на митинг оппозиции 4) отказаться пойти на митинг правящей партии 5) сказать агенту госбезопасности, что ты поддерживаешь оппозицию 6) свидетельствовать в суде о полицейском насилии.
Эта часть эксперимента называлась гипотетической. Потому что участники должны были представить гипотетические действия “что если”. Но в завершении разговора был еще и маленький поведенческий эксперимент. Участникам предлагалось взять с собой на память браслет с символикой оппозиции.
В отличие от контрольной группы, те, кто был погружен в атмосферу страхов, меньше соглашались делать вышеперечисленные действия. Например, если в контрольной группе 28% оппозиционеров выразили желание шутить про диктатора, в группах “напуганных” таких стало уже 7-8%. Причем те, кто подвергался воздействию страхов политических репрессий, соглашались совсем неохотно. Например, в контрольной группе 53% хотели поселить следующий оппозиционный митинг, среди напуганных общими страхами - только 30%, среди тех, кто вспоминал страхи политические - 25%.
И конечно, те, кто подвергся воздействию страха, почти не брали с собой браслетик с эмблемой политической партии.
Вывод прост. Максимально демонстративное нарушение законности, полицейское насилие, публичное избиение и насилие над задержанными имеет свою социальную функцию: это страх, который оказывает деморализующий эффект на несогласных граждан. Но есть и еще один важный вывод. Эмоция страха не только снижает желание сопротивляться, но и уменьшает ощущение, что кругом много людей, которые “думают как я”. Как пишет сама Лоурен Янг, “в то время как 39% участников из контрольной группы считают, что большинство из их оппозиционно настроенного окружения примет участия в следующей акции протеста, среди тех, что подвергался воздействию общих страхов, таких осталось 30 %, а среди тех, кто обсуждал полицейский произвол, к этой идеи склонились только 20%”.
Страх не только тебя убивает политически, он делает тебя одиноким.
"Статус" Екатерины Шульман выйдет сегодня на ее личном канале в 21.00 по Москве. Ура! https://www.youtube.com/channel/UCL1rJ0ROIw9V1qFeIN0ZTZQ
Это к сегодняшней новости, что Sputnik будет вещать на частоте Эха
Университеты в опасности, № 1. Куда срочно уехать ученым в области гуманитарных и социальных наук. Дорогие исследователи из Украины, а также из Беларуси и России - те, кто не чувствует себя в безопасности, кто делали антивоенные высказывания, кто уволен за антивоенный протест, к кому приходила полиция, и далее и далее. Институт исследований Восточной Европы (Бремен) предлагает краткосрочные гранты - на 1 месяц для таких исследований (коллеги из Украины могут срочно подавать еще и второй, более длинный грант от Volkswagen Foudation). Это касается исследований в области истории, филологии, культуры, политологии и экономики. Заявка очень простая. (По позможности - это не обязательно - просят письмо от третьей стороны что вы - threatened researcher). Я в этом институте была часто, получала там стипендии ДААД и стипендию Гумбольта, всячески его рекомендую.
Кроме всего прочего, там находится замечательный архив русской эмиграции, польского сопротивления и вообще он заполнен редкими материалами (свои книги я писала в частности на материалах этого архива). Для филололов и фольклористов обращу внимание, что хотя филологии, фольклористики и антропологии нет отдельно, есть "культура" и это все идет туда. Архив содержит тонны документов по 20 веку, от личных писем до военных газет. там можно написать много проектов. Если у вас есть дополнительные вопросы про этот институт или про архив - пишите мне, я с удовольствием отвечу на все вопросы.
Распространите эту ссылку - она может пригодиться людям.
Кроме всего прочего, там находится замечательный архив русской эмиграции, польского сопротивления и вообще он заполнен редкими материалами (свои книги я писала в частности на материалах этого архива). Для филололов и фольклористов обращу внимание, что хотя филологии, фольклористики и антропологии нет отдельно, есть "культура" и это все идет туда. Архив содержит тонны документов по 20 веку, от личных писем до военных газет. там можно написать много проектов. Если у вас есть дополнительные вопросы про этот институт или про архив - пишите мне, я с удовольствием отвечу на все вопросы.
Распространите эту ссылку - она может пригодиться людям.
Университы в опасности, № 2. Дорогие коллеги, это список мест, которые прямо сейчас принимают ученых и студентов из Украины, Беларуси и России - с моими пометками. Распространите его, плиз, а пока мы ищем еще места (и скидывайте мне ссылочки, я буду вести регулярные рассылки). Самый пополняемый список позиций для ученых и студентов из Украины, России и Беларуси сделали немецкие коллеги - вот он. Этот оргомный список постоянно пополняется. Так что я крайне рекомендую запомнить ссылку и смотреть каждые два дня.
Две важные организации, помогаюшие scholars at risk. Они не вчера начали давать гранты, нужно подать cv и описать проблему. Можно посмотреть тут. Scholars at risk network и вторая тут- Scholar Rescue Fund. Они помогают ученым из разных стран.
Конференция славистов ASEEES предлагает помощь. и описывает, куда подать и конференция исследователей памяти предлагает помощь. The Memory Studies Association Fellowship “Memory Scholars at Risk”
Гранты для исследователей из Беларуси, Украины и России: Leibniz Universität Hannover
Гранты фонда Фольксвагена (для Украины в первую очередь, но refugee scholars из России и Беларуси могут тоже попробовать).
Можно сначала подать в Бремен (а потом в Фольксваген): Hans Koschnick special scholarships for researchers at risk - прочитайте мое подробное описание бременского варианта в предыдущем посте. Но краткосрочный, но дают быстро. Подавать могут исследователи из Украины, Беларуси и России.
Европейский ун-т в Будапеште дает стипендии украинцам
Цюрих дает возможности украинским ученым и исследователям
Swiss National Science Foundation помогает украинским коллегам
Специальная стипендия фонда Гумбольта для украинских исследователей в Германию (deadline until 18 March). Я сама получала стипендию Гумбольта, это замечательный фонд, рекомендую.
Немецкий фонд Герды Хенкель также предлагает помощь украинским исследователям
Учёные и студенты из Украины могут получить стипендии в Хайфе (Израиль).
тоже в израиле, но украинским студентам/постдокам из украины по техническим специальностям
Две важные организации, помогаюшие scholars at risk. Они не вчера начали давать гранты, нужно подать cv и описать проблему. Можно посмотреть тут. Scholars at risk network и вторая тут- Scholar Rescue Fund. Они помогают ученым из разных стран.
Конференция славистов ASEEES предлагает помощь. и описывает, куда подать и конференция исследователей памяти предлагает помощь. The Memory Studies Association Fellowship “Memory Scholars at Risk”
Гранты для исследователей из Беларуси, Украины и России: Leibniz Universität Hannover
Гранты фонда Фольксвагена (для Украины в первую очередь, но refugee scholars из России и Беларуси могут тоже попробовать).
Можно сначала подать в Бремен (а потом в Фольксваген): Hans Koschnick special scholarships for researchers at risk - прочитайте мое подробное описание бременского варианта в предыдущем посте. Но краткосрочный, но дают быстро. Подавать могут исследователи из Украины, Беларуси и России.
Европейский ун-т в Будапеште дает стипендии украинцам
Цюрих дает возможности украинским ученым и исследователям
Swiss National Science Foundation помогает украинским коллегам
Специальная стипендия фонда Гумбольта для украинских исследователей в Германию (deadline until 18 March). Я сама получала стипендию Гумбольта, это замечательный фонд, рекомендую.
Немецкий фонд Герды Хенкель также предлагает помощь украинским исследователям
Учёные и студенты из Украины могут получить стипендии в Хайфе (Израиль).
тоже в израиле, но украинским студентам/постдокам из украины по техническим специальностям
Университеты в опасности, № 3. Пополняемый список позиций для ученых и студентов из Украины, России и Беларуси сделали немецкие коллеги. Этот оргомный список постоянно пополняется. Так что я крайне рекомендую запомнить ссылку и смотреть каждые два дня.