Итак. Считается, что все положительные качества положительно коррелируют между собой. Интеллект, красота, здоровье, заработок и т.д.

Мне всегда казалось удивительным, почему тогда я не замечаю этих корреляций в своём окружении. Более того, я не замечаю в своём окружении корреляции даже между эрудицией и интеллектом, хотя эти-то две штуки точно должны быть сильно связаны между собой.

Думаю, разгадка в том, что после отбора по совокупности параметров корреляция становится строго меньше, чем до отбора. Следовательно, внутри бабблов положительные качества всегда коррелируют меньше, чем в популяции. Иногда настолько, что корреляция становится отрицательной.

Представим, например, баббл так называемой интеллигенции. В нём ценят интеллект, эрудицию, ещё какие-то штуки. “Отбор” внутрь баббла происходит интегрально, то есть попасть в него обычно можно за счёт выраженного одного свойства без особо выраженного другого. Конечно, могут быть какие-то пороговые значения на каждый параметр, но в целом чем ты начитаннее/умнее/приятнее общаешься/you name it, тем с большей вероятностью ты попадёшь в баббл, даже если не обладаешь другими ценными для баббла свойствами. Достаточно, чтобы все значения были хоть немного выше порога, а какие-то выбивали тебе высокую интегральную оценку.

Так же, как с проходными баллами: если ты сдаёшь математику и литературу, а потом тебя берут или не берут по сумме баллов, то вообще-то внутри факультета будет отрицательная корреляция между знанием математики и литературы… Ну, в предположении, что эти знания в популяции не коррелируют. Если они коррелируют положительно, то внутри факультета эта корреляция снижается (всё ещё возможно, что до отрицательных значений).

Соседняя идея: то, что ярко коррелирует на средних значениях распределения, может вообще не коррелировать в крайних зонах распределения. Интеллект может офигенно сильно коррелировать с заработком, когда мы смотрим на людей с интеллектом плюс-минус две сигмы от среднего, но коррелировать чуть ли не отрицательно, если мы смотрим на людей выше трёх сигм от среднего. Так может выйти, к примеру, если люди выше трёх сигм часто уходят в науку, а основной прирост интеллекта для успешности в бизнесе, программировании и менеджменте происходит между +1 и +2 сигмами.

И ещё одна забавная иллюстрация этим размышлениям: по исследованиям Google, олимпиадники менее эффективны в работе, чем программисты на том же левеле без олимпиадного опыта. Это выглядит контринтуитивным и иногда используется как аргумент, что олимпиадные программисты не умеют нормально работать. Но если вы отбираете в Google по знанию алгоритмов и ещё нескольким параметрам, то олимпиадники будут проходить в среднем с более низкими другими скиллами, потому что у них очень высокие значения по алгоритмам. Дело не в том, что олимпиадность как-то мешает работать, а в том, что вы такую систему отбора построили, в которой от олимпиадников требуется меньше релевантных штук для прохождения на тот же левел :)

Как с идеей выше про корреляцию с зарплатами, которая притормаживает после каких-то значений интеллекта — знания алгоритмов до какого-то норм уровня могут давать большое преимущество в работе, но выше этого уровня в перфоманс будут значительно сильнее вкладываться другие факторы. Которые вы олимпиадникам списали со счетов за красивые алгоритмы. Что же здесь странного, если они хуже перформят в большинстве задач гугла, которые не чувствительны к топовости знания алгоритмов, а чувствительны к остальным параметрам, по которым олимпиадникам можно было набрать меньше баллов?)

Каких-то друзей мы ценим за интеллектуальное общение, а каких-то за то, что они приедут посреди ночи помочь. Это не всегда одни и те же люди. Мы готовы прощать одним отсутствие другого.

Вот поэтому когда я вижу начитанного человека на тусовке друзей, я не сдвигаю свои оценки того, насколько хорошо он умеет думать. А если я вижу начитанного человека в случайном месте, то сдвигаю.

Продолжаю смотреть «Войну Фойла». Добрался до 3-й серии 2-го сезона «Военные игры». Меня она заинтересовала, потому что хорошо показывает, в чем суть идеологии западного либерализма (которую у нас превратно понимают даже те, кто называют себя либералами). Содержание серии вкратце такое: крупная британская корпорация, производящая продукты питания, нарушая закон военного времени, заключает тайный договор с нацистской Германией. И это не случайно, потому что в руководстве корпорации есть симпатизанты Гитлера, в частности сын главы корпорации – убежденный английский нацист. Но главный отрицательный герой все же не он, а его отец, предприниматель старой школы, человек совершенно аполитичный и думающий только о прибыли. Он бросает в лицо Фойлу целую тираду – мол, бизнес был, есть и будет всегда, он превыше всего и если торговля с Гитлером приносит прибыль, то он, мол, будет с ним торговать. Этот жадный бизнесмен, конечно, терпит фиаско, Фойл арестовывает его сыночка – безумного нациста и убийцу и намекает отцу, что его корпорация дискредитирована и скоро обанкротится - и тот кончает с собой...
Казалось бы, глава корпорации по-своему прав, капитализм и стоит на безграничной свободе торговли (у нас во времена Гайдара и Чубайса так и думали), а Фойл просто занимается идеологизированием, пусть и нужным и важным во время войны. Но все не так-то просто. Начнем с определений, как советовал Аристотель. Торговля – это товарно-денежный обмен между частными собственниками. То есть в обществе, где не существует права частной собственности (или оно существует формально, а на самом деле его нет) существование торговли и капитализма затруднительно (иная точка зрения у Валлерстайна, но у него все, что включено в капиталистическую мир-экономику – уже капитализм, даже СССР 1970-х).
В самом деле, для чего существует торговля? Для получения прибыли, конечно. А если все, что ты получишь, у тебя придут и отберут те, у кого есть оружие, власть, наконец, просто сила? Будет это способствовать развитию торговли и капитализма? Вопрос риторический.
Собственно, это и имел в виду Фойл. В конце фильма он рассказывает главе корпорации, у которого только что арестовали сына-нациста, историю золотой шкатулки, которую тот привез из Швейцарии. Она – подарок от нацистов за заключение договора. Но оказывается, шкатулка принадлежала семье ортодоксальных евреев, которая была убита нацистами, а имущество разграблено...

(продолжение) Конечно, в словах Фойла - не вся истина, а только та ее часть, которую обнародуют идеологи либерализма. Любой левый добавит, что вера в священный характер частной собственности не помешала западным капиталистам грабить народы Африки и Азии, да и своих собственных пролетариев. Американцы из Южных штатов отправлялись в 1941 воевать с Гитлером, искренне возмущаясь его политикой, однако у них самих дома была расовая сегрегация и это их не смущало... А объяснение этому простое - собственность с точки зрения либерализма существует только в пространстве гражданского общества (оно и учреждается, чтоб временное и случайное владение превратилось в законную неотторжимую собственность). Следовательно в мире вне гражданского общества, в «мире варварства», как говаривали классики либерализма, собственности нет ... и ее присвоение не является ни кражей, ни грабежом! При этом капиталист утешает себя тем, что «эти варвары» не доросли до института собственности, они не умеют правильно распоряжаться ресурсами и благо – отобрать их у них. Для американца 1940-х негры – так же за границами гражданского общества, как для Дж. Буша – иракские арабы...
Интересно, что с течением времени в странах Запада границы гражданского общества расширялись. В 19 веке пролетарии не были членами гражданского общества (оно тогда было в точном слове буржуазным). Маркс и Энгельс выразили это в словах «пролетарии не имеют Отечества». Имелось в виду не то, что у них нет места рождения, а то, что они не принадлежали к сообществу полноценных граждан – членов «гражданской нации». До 1917 года женщины в США не имели права голоса, а до 1960-х не имели права открывать счета в банках без согласия мужчины-родственника. Это тоже признак не члена гражданского общества, не-гражданина.
Однако опыт показал, что как не расширяйся гражданское общество, «негражданское общество», подпитывающее его, никуда не девается. Теперь это разного рода мигранты в странах Запада. Элементарная диалектика говорит: тезис не существует без антитезиса, гражданское общество не может существовать без довеска своей противоположности – неграждан. Если бы либеральные политологи хорошо изучали историю древней Греции, то они бы поняли, что «демократическое» государство невозможно без метеков и рабов, иначе сами права и привилегии гражданина теряют смысл.
Однако, вернемся к тому, с чего начали – почему тогда у англичан и американцев 1940-х Гитлер вызвал такое искреннее неприятие и ненависть? Ответ очевиден: потому что Гитлер к членам западного гражданского общества стал относиться так, как они относились к варварам с периферии мирового капитализма. Древние греки говорили: тиран плох тем, что он к свободным грекам относится как к варварам...

В фокусе критического мышления:

Пропаганда.

Пропаганда и реклама в массмаркете очень похожи. Особенно реклама в инфобизнесе — и в инфобизе, и в пропаганде нас убеждают в абстрактных идеях. Я собрал несколько признаков пропаганды, которые мне как маркетологу наиболее очевидны.

Упрощение. Мир сложен, в нём всё связано друг с другом, люди противоречивы, их отношения порой запутаны. Пропаганда предлагает простую однозначную картинку: есть совершенно идеальные люди и есть исчадия ада. Есть однозначно плохие события и безусловно прекрасные. Ты либо за всё хорошее, либо за всё плохое.
Если какое-то сложное явление стало понятным благодаря простому объяснению — это пропаганда.

Иррациональность. Человек, на которого пропаганда оказала большое влияние, испытывает яркие эмоции, но не может объяснить их своими словами. Высказывая якобы своё мнение, он цитирует других людей. Часто такой человек вместо того, чтобы что-то обосновать, предлагает послушать кого-то другого: «Я тебе ролик скину — посмотри, и ты всё поймёшь!» Это признак того, что ролик оказал на человека эмоциональное воздействие, но человек ничего не понял и не хочет понимать.
Если человек с чем-то полностью согласен, но не может это дополнить собственными мыслями — это пропаганда.

Различная оценка аналогичных явлений. Пропаганда даёт разные названия одним и тем же событиям в зависимости от того, кто в эти события вовлечён. Если Петя побил Васю — значит, Петя забияка. Если Вася побил Петю — значит, Вася может за себя постоять.
Если человек печалится из-за страданий одних людей и при этом радуетесь страданиям других людей — это пропаганда.

Ложь. Когда стоит задача в чём-то разобраться, то сначала собираются факты, а потом на их основании делаются выводы. В пропаганде сначала делаются выводы, и под них подбираются или придумываются факты.
Если человеку для поддержания собственного мнения приходится закрывать на что-то глаза — это пропаганда.

Уверенность в собственной правоте. Пропаганда не допускает сомнений и компромиссов — всё однозначно и понятно. Любое противоположное мнение воспринимается как ошибка либо преднамеренное зло.
Если человек точно знает, как всё устроено на самом деле — это пропаганда.

Оценка вместо фактов. Пропаганда не даёт возможности делать выводы самостоятельно, и каждая новость предваряется и завершается оценкой. Вместо «Вася споткнулся» пропагандист скажет: «Состояние тропинки — катастрофичное. Вася споткнулся. Хватит это терпеть!»
Если вам не дают оценивать события самостоятельно — это пропаганда.

Мир делится пополам. Пропаганда разделяет людей на две части: есть хорошие «мы» и плохие «они». Человек, который попал под воздействие пропаганды, при знакомстве с людьми сразу же ищет в них признаки, по которым он может определить, к какому типу их отнести. Одни люди сразу становятся его соратниками, а другие — противниками.
Если человек поделил человечество пополам по принципу «хорошие» и «плохие» — это пропаганда.

Уход в виртуальную реальность. Пропаганда подбирает либо фальсифицирует настолько шокирующие факты, что степень их воздействия на сознание может быть выше, чем степень воздействия реальности. Человек начинает черпать информацию о мире не из того, что он видит и ощущает, а из того, что ему говорят в телевизоре или телефоне.
Если человек не верит тому, что видит за окном, но верит тому, что видит в экране — это пропаганда.

Мы хорошо замечаем, как люди находятся под воздействием той пропаганды, которая не воздействует на нас. Однако редко осознаём, как воздействие извне влияет и на наши мысли и эмоции. Пропаганда делается грамотно, и почти невозможно избежать её воздействия. Однако, можно полностью ей подчиниться, а можно просто замечать, как пропаганда вызывает некоторые эмоциональные реакции, но продолжать мыслить и действовать адекватно.

P. S. Я убеждён, что мир и война начинаются не на полях битвы, а в умах людей.

Почему в «кризисе» нет «возможностей». Михаил Молоканов

Распространенный обман о «возможностях» в кризисе. Какие реально возможности можно найти в кризисе. Что делать и что не делать, чтобы пройти через кризис и подготовиться к новым. Каким новым можно заняться в кризис, а каким не стоит. Стоит ли вам идти в онлайн.
https://youtu.be/rOcU9PC1rBk